После рождения Гавриила Дорофей рассказал Якову родословную до Авраама. Яков не спал всю ночь. Пошел к реке, искупался. Август был на исходе, ночи стали длиннее. Долго сидел у воды. Затем до восхода солнца молился у материнской Богородичной иконы.
Омытый любовью, Яков встал с колен, поклонился, вышел во двор, простер руки восходящему солнцу и запел песню, которой его научил Дорофей. Дорофей говорил ему, что рождественскую песню мужчина поет, когда постигает правду и любовь.
Сохранилась фотография Якова. Послереволюционная, сделанная перед самой смертью. Пробивающий время и пространство сильный взгляд человека, знающего себе цену. Во взгляде нет страха, есть непримиримость. Умер Яков ровно через девяносто лет после рождения Дорофея. Яков захлебнулся от ненависти к большевикам. Его отпели в деревенской церкви. А на следующий день приехал большевистский негодяй из коммунистического райкома-горкома-обкома и закрыл храм в деревне.
Шел 1927 год. Похоронен Яков на деревенском кладбище, могила не сохранилась.
Могилы Ефрема, Дорофея, Якова растворились в земле. Некуда прийти коленопреклоненно помолиться об их душах.
Гавриил-Лошадник, сын Якова, отец Симона
Гавриил, сын Якова/Иакова, внук Дорофея и правнук Ефрема, был записан русским. Первым из рода. Почему? Никто не знает. Потому как по русским законам наследования, по отцу он родился евреем. Хотя на вопрос – зачем? – ответ найти можно. Отличительной внешней особенностью Гавриила были роскошные усы, которые так любила его бесценная жена, единственная на всю жизнь зазноба, Вера, важнее ее были только лошади, душу которых он понимал, сильнее человеческой.
Гавриил от рождения был нетерпим и эмоционален. Еще он любил жену Веру. И это была его главная мысль и страсть в жизни. Вера любила молиться и балагурить. Любовь у них была неистовая.
Когда Гавриил объяснился в любви к Вере, он сказал: «Ты удивительная. Ты нежная, пытливая, требовательная и решительная. Тебя нельзя не полюбить. Ты красивая».
У Веры была маленькая, изящная головка, длинные волосы, и брови дугой. Крепкие руки, длинные и цепкие пальцы. И глаза. Тигровые глаза. Пламенеющий взгляд. Это не глаза, а куски пламени. Горящая свеча. В этих глазах всегда был огонь. И огонь этот не адов. В глазах судьбы. Вера оказалась еще и удивительно сильна духом.