– Так что, тебе норм? – серьезно переспрашивает Петров и слегка проводит свободной рукой по моим волосам.
Мне неожиданно приятно, и это злит. Я отгоняю прочь накатившую вдруг слабость и пытаюсь вырваться из непрошеных объятий:
– Может, хватит уже?
Парочка у окна начинает поглядывать на нас с любопытством.
Петров прижимает меня к себе еще крепче. Он не какой-нибудь задохлик, явно регулярно наведывается в тренажерку. Я понимаю, что вырваться силой не получится, потому пытаюсь воздействовать эмоционально.
– Петров, ну правда, хватит, – говорю я и угрожающе хмурюсь. – Отпусти.
Он пристально вглядывается в мое лицо, и, кажется, даже собирается ослабить хватку. Но потом у него в голове что-то щелкает – Петров резко наклоняется ко мне и впивается в мои губы своими.
Это уже слишком! Гнев заполняет меня до краев. От возмущения силы у меня прибавляется, и я все-таки отталкиваю этого мерзавца от себя, а потом от души залепляю ему пощечину.
Шлеп! Получается почему-то так звонко, что слышно, кажется, даже на улице.
– Не понравилось? – со смехом уточняет Петров, потирая щеку. – Ну да, признаю, не самый лучший мой поцелуй. Но, если ты перестанешь брыкаться, гарантирую: у меня получится намного лучше.
– Идиот! – почти выплевываю я и, вскочив на ноги, сгребаю со стола бейсболку. – А с идиотами я не сотрудничаю, так что – досвидос!
Он хватает меня за руку.
– Подожди, Вероника! Не надо спешить с выводами.
Я дергаюсь. Черт! Какой же он сильный. Кажется, что у него ни один мускул не напряжен, а держит крепко. Знала бы – взяла на встречу свой перцовый баллончик.
– Убери от меня свои клешни! – цежу я и вкладываю всю свою ярость во взгляд. – Наш разговор окончен.
– Ника, все нормально? – окликает бариста. – Нужна помощь?
Вот только внимания со стороны общественности мне и не хватало! Я стреляю глазами в баристу и старательно улыбаюсь:
– У меня все хорошо, не волнуйся. Просто беседую со старым приятелем.
– Если он тебя достанет, скажи, – бариста посылает Петрову неприязненный взгляд.
– Хорошо! – киваю я и снова поворачиваюсь к «приятелю».
– Сядь, пожалуйста, – тихо просит он и демонстративно убирает руку, растопырив пятерню. – Обещаю, что больше даже пальцем не притронусь.
На его лице появляется виноватое выражение. О да! Артистизма этому гаду не занимать! Наверное, нужно уйти, но я медлю. Прикидываю, что важней: моя гордость, или Женькина квартира. А спустя десять секунд уходить уже как-то глупо. Я присаживаюсь на тот диванчик, на котором до этого сидел Петров. Теперь между нами стол, и мне так намного спокойней.