Отец назвал своё настоящее имя, фамилию.
– Национальность? – тут же последовал следующий вопрос.
Отец понял, что говорить правду нельзя. Его могут прикончить сразу на месте.
– Русский по отцу, украинец по матери, – не моргнув глазом, соврал он.
Полицейский, однако, не поверил и повторил вопрос, теперь уже с угрозой в голосе. Отец решил, что признаваться опасней, чем выдавать себя за своего.
– Ну, добре, – немного смягчился полицейский. – Почему без документов и что делал на улице в комендантский час?
Отец без заминки сказал, что вышел в надежде стрельнуть папироску, так как свои кончились, а курить захотелось невмоготу. Украинец вновь стал подозрителен.
– Ладно, посидишь в кутузке до утра. Там разберёмся.
Наутро первое впечатление было, что о нём забыли. Каждый занимался своим делом. Да и отец вёл себя тихо, чтобы не навлекать на себя излишнее внимание. Однако в полдень ему приказали выйти из комнатки, и полицейский дал ему понять, что отец должен следовать за ним. Его вывели во двор, где стоял грузовой фургон, и показали, что он должен в него забраться. Не зная, куда его повезут, он, однако, залез в кузов машины, где сидело уже несколько мужчин. Через несколько минут он узнал, что везут их на Слободку, в созданное там недавно еврейское гетто. «Значит, всё-таки приняли за еврея», – подумал отец и прикинул, что так даже лучше. Не надо будет больше притворяться и представляться украинцем или русским.
* * *
Ввиду того что в городе стало совсем неспокойно, Моисей решил Биту больше одну за покупками не отпускать. В этот день они отправились на центральный рынок купить немного мяса и картошку, чтобы было, что есть на неделю. Они шли не торопясь, чтобы не привлекать внимание проходящих людей, мирно разговаривая. И хотя Моисей считал, что производит впечатление спокойного уверенного в себе человека, он раз от разу оглядывался назад, встревоженно глядел по сторонам. Когда они дошли до рынка, Моисей, как ему показалось, незаметно и с облегчением вздохнул. Здесь можно было затеряться среди людей, которых хоть и было не так уж много, но всё же больше, чем на улицах, по которым они только что проходили. Они пошли вдоль прилавков, с удовольствием отмечая, что несмотря на военное положение в городе, колхозники продолжают привозить свой товар, и люди приходят купить необходимое, хоть и в заметно меньшем количестве, чем это было до начала войны.