– Не украли, – сухо поправила королева. – Я ее потеряла.
– Мы все дорожки в парке исходили, – сказала Китти, – и нигде не нашли.
– Я эту брошь очень любила, – подтвердила Виктория. – Она мне досталась в подарок от Альберта, моего покойного супруга, в третью годовщину нашей свадьбы… Но продолжай!
– А торговец из Хаттон-Гардена выставил ее на продажу, – повиновалась камеристка.
– Ты уверена? – строго спросила Виктория. – Может, это другая брошь?
– Нет, – сказала камеристка. – Та самая.
– Откуда ты знаешь? – повысила голос королева.
– Торговец предлагал ее помощнику придворного ювелира, – сказала Китти. – Тот ее сразу признал и говорит: «Откуда она у тебя?» А торговец в ответ: «Мне ее принесли из дворца, просили продать».
– Кто принес? – допрашивала Виктория.
– Мальчик, – ответила камеристка.
– Какой еще мальчик? – уже с предгрозовыми нотками в голосе выведывала Виктория.
– Посыльный.
– А послал его кто? – грозно продолжала допытываться королева. – Кто послал?
– Абдул-Карим, – выдавила Китти с брезгливостью, будто лягушку изо рта выплюнула. – Индус.
– В Индии, если кто-то случайно найдет какую-нибудь вещь на дороге или где-то еще, – понизив голос, назидательно молвила королева, – считает ее своей и может с ней делать, что захочет: продать, подарить. Запомни это.
На этом инцидент был исчерпан: «неприкасаемый» Али-Баба был обелен королевой, и украденная брошь не стала тем камнем преткновения, споткнувшись о который, индус мог свалиться наземь и сломать себе шею. А при дворе так на это надеялись!
* * *
Лелеять подобные надежды придворным оставалось недолго: меньше чем через два года, в 1901-м, сразу после кончины королевы Виктории, у ненавидимого двором всесильного фаворита отобрали три коттеджа вместе с другими щедрыми королевскими подарками, а самого его с проклятьями изгнали из дворца, с глаз долой; и следы бывшего фаворита затерялись в английском тумане… Недолговечны удача и благоденствие любимцев царственных особ – это факт.
* * *
На следующее утро к Виктории нагрянул с семейным визитом внук Георг с маленьким сынишкой Дэвидом. Королева, неукоснительно следовавшая протоколу официальных приемов, в домашнем кругу держалась с родственной простотой и даже на ней настаивала.
– Хорошо, что заглянул к бабушке, Джорджи, – отправив фрейлину, сказала Виктория и потянулась поцеловать внука. – А мальчик…