– Ладно, – наконец сказал он. – Выпустить мы тебя не можем. Утром ты уедешь для выяснения личности. Но на мой взгляд, ты обычный бродяга, потерявший документы… Ты хочешь в армию? Пойти на войну?…
«Давай, скажи это», – думал Адам.
– …Молодых людей сейчас быстро туда отправляют. Так ты скажи, я пойму. Мой племянник рвётся на войну, но… Ему не судьба, шумы в сердце.
Адам оживился, понимая, что это его последний шанс найти деда на войне, и если он отправится прямиком из этого города, ещё не поздно.
– Да, – сказал Адам. – Хочу попасть в армию. Можете меня отправить?
Полицейский кивнул головой:
– Вполне возможно. Если у тебя все хорошо со здоровьем. У меня есть знакомые, будешь под присмотром первое время, пока твои документы восстановят. По отпечаткам пальцев ты нигде не попадался, так что будем считать, что ты чистый. Согласен?
Адам подтвердил.
– Так как твоё имя, для начала хоть?
– Адам Уокер.
– Хорошо, Адам Уокер, считай, что ты уже в армии.
Полицейский вышел из комнаты, закрыв за собой двери.
– Ни хера ты закрутил, Ника, – хохотнул Билл. – Адам едет в армию.
– Да, он приехал в часть. Встретили его нельзя сказать, что недружелюбно, скорее, никак, особо не заметили. Только один человек, который был удивлён не меньше, чем Адам. И да, перед ним стоял рыжеволосый парень, уже коротко постриженный, Алан Фуллер. «Вот это судьба!» – подумал Адам, пожав ему руку.
– Какая неожиданность, – сказал Алан. – Ты нашёл, кого искал у «Крепкой нити»?
– Возле чего?
– Театра, он сейчас называется «СТЕЖОК» там мы виделись. Раньше это была фабрика нитей «Крепкая нить».
– Да, – Адам спокойно ответил на вопрос, всем видом показывая, что не стремится развивать тему. Впрочем, Алан уже потерял интерес.
– Хочешь, проведу экскурсию, покажу тебе всё здесь?
– Если не сложно…
Адам оставил вещи на кровати. Вместе со своим юным дедом они прошли в казарму.
– Нам старшина сказал, чтобы мы не привыкали, и пока наслаждались этим всем, ибо через месяц будем только мечтать, – заметил Адам, проходя столовую.
– Почему? – Адам при этом думал, как бы его завалить. «Задушить в тихом углу? Взять в руки стул, забить до смерти, или что-то потяжелее и ударить по голове, убив с первого удара? Хотя как возможно, я никого нигде не убивал…»
Они дошли до туалета. «Надо убить его здесь».
– Мы же едем на войну. У нас месяц, чтобы подготовится, хотя бы научится стрелять, больше времени не будет. А дальше будем спать на земле, грязные, в крови, и повезёт, если кровь будет врагов, а не братьев или что ещё хуже, наша.