Четыре стихии - страница 2

Шрифт
Интервал


Член ИСП, Союза писателей Армении, Союза армянских писателей Америки, литературно-культурного клуба «Тир».

Лауреат ежегодного Международного литературного конкурса «Возлюбленные музы» (Болгария).

Творческий редактор литературно-политического журнала «Ширак».

В 2020 году была удостоена титула «Армянка года» за вклад в педагогическую деятельность и развитие культуры.

В 2021 году удостоена титула «Национальное достоинство».

В 2022 году удостоена титула «Золотой Венок – 2022» и стала победителем в конкурсе «Иверия» в Грузии.


Библиография:

«Я без себя» (2012), «Таинство безмолвия» (2014), «Планета детства» (2015), «Гранат» (2016), «На полях незаполненных строчек» (2017), «Беседа о пройденных вокзалах» (2018), «365 действий» (2021), «Дитя и солнце» (2021 – на армянском языке: «Дитя и солнце» (детские стихи в переводе Ара Геворкяна); также книга выходила на русском).

На сегодня Нарине Авагян считается одной из лучших поэтесс современной Армении, она активно публикуется, является соавтором ежегодников как на родине, так и в диаспоре.

«Свидетелем была рожденья света…»

Свидетелем была рожденья света,
И родовых мук видела я огнь,
Мучений крик, борьба и радость – вместе,
Стыдливой женщиной разлился небосклон…
Я видела, как из лучей рассвета
Созда́ло утро неба синеву
И нежным вздохом, покрывалом-ветром
Лик свой открыло миру наяву…
Свидетелем была сегодня чуда:
Надежда так рождается, живёт,
Волшебного златого света кудри
Прикрыли ночи мрачной небосвод…
И как роса предутреннею феей,
Жемчужной пеной-лентой мир прикрыв,
Застыла на ростках, алмазом млея,
Как вешних дней чарующий прилив…
И как в духовных пальцах мирозданья
Клубок завился – грёз, любви, мечты,
И как исчез в сердцах грех стародавний,
Забыл мир все оттенки суеты…
Я видела: на небосводе ясном
Рождалась утра чувственная высь,
Нет ничего возвышенней, прекрасней,
Чем миг, когда свет-магия сошлись…

Наступление весны

Под окнами моими тёмное замолкло,
И первозданный грех под солнцем меркнет,
И юный птичий хор, что льётся к нам из окон,
На уши капает молитвою Нарека[1].
Душа, как свежий ветер, в оттенках тёплых света,
К надежды алтарю припав, став вдохновеньем,
Ромашкой белой в поле, а это ведь примета
Лишь белизны, и счастья, и веры дуновенья…
Они, колеблясь морем, в белых одеяньях,
Меняют мир как будто, придав ему прозрачность