– Ты чего так кричишь? – не понимал папа, – успокойся. И мухи тут, вообще-то, не кусаются. А король – это Его Величество Пётр 12-ый Мрачный.
– Я потом поем, после школы, хорошо? А то опоздаю… – сказал по привычке Алик, просто не зная, что ещё сказать. Он говорил это чуть ли не каждое утро, когда не успевал на урок. Как правило, в этой просьбе ему отказывали.
– Ну, ладно, иди собирайся, – сказал между тем папа и улыбнулся, – не забудь только про обед.
– Я постараюсь, – недоумённо ответил мальчик и ушёл в свою комнату. Бедняга хотел поскорее разъяснить ситуацию, но решил, что от папы вряд ли добьётся чего-то путного. Кроме того, наедине с ним Алик ощущал себя как-то очень некомфортно.
Несмотря на то, что юный Ветров старался сохранить остатки самообладания, внутри он был раздражён, напуган и взволнован. В его груди осколком стекла застряло напряжение.
Тщетно преодолевая эти чувства, Алик собрал ранец, переоделся и направился в школу.
Всё казалось Ветрову каким-то очень искажённым и одновременно чересчур реальным. Эта реальность и заставляла его испытывать страх и непонимание. Он и хотел бы думать, что всё это какой-нибудь сон, но не мог. Никак не мог. Слишком хорошо ощущалась подлинность, настоящесть этого мира…
Но что же тогда было раньше? Неужели, лишь мечты? Сновидения? Иллюзии? Нет, не может быть! Это слишком жутко, чтобы оказаться правдой! И тем не менее…
Алик шёл по тёмной пустынной улице. В домах горели окна, фонари светили тусклым холодным светом. Изредка проезжали… повозки с лошадьми.
Что за странности? Что за жизнь здесь, в этом тёмном королевстве? Как вернуться? Алик ведь не мог просто взять и сойти с ума! Не мог же?..
Страх.
Тишина, давящая на нервы.
Тьма, наполняющая глаза, голову и грудь.
Неведение, потерянность, неясность медленно надвигались, словно чёрные тучи, зловеще сверкающие молниями перед грозой.
Ветров тонул в тишине, которую, как летом, наполнял запах древесной коры и пыли. Вдруг кто-то окликнул Захара, но Алик понял, что обращаются к нему. Он обернулся и увидел Пашу Савицкого – своего одноклассника и лучшего друга.
– Захар, неужто ты? – удивлённо проговорил он, поправив чёрную бандану с черепами, которая чуть было не спала с его головы.
– Вообще-то, меня зовут Алик, – неуверенно ответил Ветров, внимательно разглядывая своего товарища, чей вид поражал своей мрачностью, экспрессивностью и преобладанием чёрного цвета.