– Скажите…
– Нет, Паша, мы же договорились общаться на "ты". Не такая я уж старуха!
Да, старухой Приму назвать было сложно – стройной фигурке позавидовали бы многие молодые девчонки, глаза горели юным задором. И при всем этом Прима старше моей матери – это она сама сказала. Не мне, маме. Я окинул взглядом зал ожидания – матушка пристроилась к компании скучающих туристов, таращившихся в громадный экран на стене и увлеченно обсуждала героиню какого-то сериала с миловидной блондинкой бальзаковского возраста. Все правильно, песни Примы ей никогда не нравились. Мне, впрочем, тоже.
– Паш, ты спросить что-то хотел?
– А?.. А-а-а, да… – Я задумчиво помешал соломинкой ледяной коктейль. – Скажи, а тебе никогда не надоедала вся эта рутина?
– Какая рутина? – Прима удивленно глянула на меня.
– Ну… – слегка замялся я. – Вот представь обыкновенную девчонку или даже меня.
– Представила – окинула меня взглядом Прима.
– Талантов никаких никогда не было, хотя амбиции проступали. Но Комиссия рассмотрела, проанализировала и выдала предписание – программист.
– Кстати, очень почетная профессия.
– Единственное утешение. А на деле – сидит программист весь рабочий день в своем кресле, тупо пялится на экран визора, давит нужные кнопки и все больше напоминает органический придаток к компьютеру. Торчит такой вот бедолага в кабинете изо дня в день и мечтает о чем–то несбыточном: путешествиях, полетах в глубокий космос, о сцене…
– А, поняла. Какая–нибудь девочка сидит за клавиатурой и мечтает стать Примой, так?
– Ну, вроде того…
Прима жестом подозвала робобармена и тот вновь наполнил бокалы.
– Пей, Паша, не смущайся. – Я послушно глотнул пьянящий коктейль с каким-то неземным вкусом. Смотреть цену напитка я даже не пытался: моего месячного жалованья вряд ли хватит.
– Знаешь, ты задал вопрос, который я сама себе уже лет двадцать боюсь задавать…
– Прости, я не хотел тебя огорчить.
– Да пустяки… Но ответ будет очень печальный: мы ничего не сможем изменить. Я очень люблю петь, и до Аттестации мечтала стать мегазвездой, ездить по всей Земле с концертами! Дурочка наивная… А потом, лет через десять, когда моими афишами были оклеены самые дальние уголки Галактики, как я все возненавидела!!! Двадцать концертов в месяц, двести сорок концертов в год – и никуда от этого не сбежать! Даже заболеть нельзя – медицина сейчас мертвого на ноги поставит и на сцену выгонит… Потом я стала жутко ненавидеть тех, кто пришел на мои концерты.