Вижу, как на рубашке, ниже плеча расплывается темное пятно, оно так похоже на… Я невольно вскрикиваю, он вздрагивает. С шагом, стремительно я протягиваю руку по направлению пятно, но коснуться не успеваю, какая-то сила останавливает меня, разворачивает, и я не успеваю хлопнуть ресницами, как уже сижу у него на коленях. Боже мой!
Сигаретный дым обволакивает меня. Я настойчиво пытаюсь добраться до кожи, там, где кровь и внутри немного дрожу. Задворки подсознания подкидывают иллюстрацию к учебнику по судебной медицине. А все проще. Шип от розы, длинный, темно-коричневый. Я аккуратно тяну его к себе, поглядываю на КАА, тот даже не морщится. Что-то всплывает в сознании, хочется уколоть себя, глубоко и со всей силы, что бы до… резкий удар по руке снизу, с секретом. Пальцы самовольно выпускают шип и он, сделав дугу, падает точно в небольшую мисочку, где лежат картофельные очистки… и я не выдерживаю. Я больше не могу. Я охватываю его рукой, и буквально впиваюсь в его губы, надолго, почти бесконечно, или до потери сознания. На какое-то время я забываю дышать, и когда он отстраняет меня, я дышу часто, как только что из воды. Вижу, что укусила его. Я делаю усилие, напрягаю волю, что-то даже хрустит, но демон, мой демон, сильнее, чем я, чем моя воля.
Он смотрит внимательно куда-то глубоко, сквозь мои глаза. Поднимается, делает скользящий шаг, и… я замираю, потеряв ориентацию во времени, в пространстве, в себе. Чувствую, как влаге дождя прибавляется что-то и от меня. Я, по-видимому, тону… Сознание удерживает меня где-то на самом краешке. Бережной волной он несет меня к кровати. Неслышный всплеск – я оказываюсь поверх покрывала. Наклоняется к моему лицу, я вижу его глаза. Они очень яркие, они слепят, я не выдерживаю и закрываю свои. Его дыхание, тепло губ, тяжесть его тела, мои руки на его плечах, на его спине. Все так зыбко, все куда-то падает и плывет. Хорошо мне, больно мне, до крика, до стона – все мне. Я все путаю, боль и сладость, или, это одно и тоже, я…
А просыпаюсь я от сильного порыва ветра, который касается меня. Поворачиваю голову – окна настежь. На подоконнике, ноги наружи сидит КАА. Голая спина его разрисована бороздами царапин. Мышцы под кожей живут. Зажимаю рот, чтобы не вскрикнуть – восьмой этаж.
– Уже проснулась, – поворачивается ко мне, – еще рано. Спи. – Я послушно закрываю глаза, но не успеваю до конца, вижу, как он свешивается в пространство на руках. Я вскрикиваю и замираю, окончательно не осознав, что случилось.