Но как только разговор коснулся шрамов, Рита поднялась.
– Извините, но мне пора. Спасибо за обед, – и, повесив халат на спинку стула, собралась уходить.
А как же её вещи? Они до сих пор крутились в стиралке – уже на самой последней стадии, на отжиме.
– Постой, минуту, – но она на меня так странно посмотрела, что я изменил решение. – Ладно, я догоню.
– Она что, обиделась? – поинтересовалась сестра уже из ванной. – Эй, ты что делаешь? Так нельзя, сломается!
– Один раз можно! – уверено возразил я, принудительно останавливая машину, а потом, чтобы не ждать, выдернул шнур из розетки. Так дверца открылась быстрее. – Нет, не обиделась, ей действительно надо уходить.
Я запихнул всё ещё влажные вещи в пакет и побежал, но уже на пороге обернулся.
– Вообще-то я солгал: у неё нет родителей. Я её провожу и вернусь, ладно?
– Генка, – крикнула сестра и бросилась за мной, но дальше калитки не побежала. Она же взрослая уже: несолидно бегать, тем более на каблуках и в мини-юбке.
Риту я догнал до того, как она пропала из поля зрения.
– Вот, твои вещи, – я передал ей пакет. – Ты их почти забыла.
– Первый раз, что ли? Зачем ты солгал?
– Ты же сама говорила, тебе надоели расспросы. Вот я…
– Это глупо и нерационально, завтра враньё вскроется и тебе перестанут верить.
– Оно уже сегодня вскроется, – вспомнил я свои последние слова и поёжился. Меня определенно ждёт «весёлый» вечер в семейном кругу.
– Тогда тем более. Смысл?
– Я просто подумал, что ты хоть один раз можешь почувствовать себя обычной девчонкой.
– Не стоило. От этого ещё больше неловко стало.
– Эм-м-м, правда? Тогда извини. Надо было сказать.
– У тебя хорошая семья, дружная.
– Да. Знаю.
– Тогда зачем ты топился?
Её вопрос застал меня врасплох, и я замялся, не зная, как объяснить. Пришлось сказать, что всё из-за сплетен, которые обо мне распускают, и, хуже того, этим сплетням многие верят. Так было всегда, очерняющим слухам верят охотнее.
– Даже не знаю, ругать тебя, что это глупое решение проблемы или завидовать. Ведь тебя преследуют всего лишь сплетни.
Я вынужден был замолчать, сражённый её правотой. Мы вышли за пределы посёлка. И на его окраине жил только один человек.
– Там живёт дед Макар, и если ты к нему…
– Значит, ты его тоже знаешь?
– А кто его не знает. Чудаковатый старик.
– Все мы немного чудаковатые, – Рита обеспокоенно обернулась в сторону реки.