Мощный хук справа обрушился на лицо Алекса, и тот отлетел в сторону, словно щепка, сбив по пути несколько стульев, кадку с пальмой и влетев головой прямо в кулер с водой. Кулер качнулся и рухнул на пол рядом с затихшим и не подающим признаков жизни Алексом.
– Эй, очнись! – Крикнула я, падая на колени и тряся его за плечи. – Алекс! – Ударила по щекам. Никакой реакции. – Ты его убил… – Обернулась к Сапожникову.
Илья присел на корточки рядом с телом и приложил пальцы к шее пострадавшего.
– Нет, он дышит. Просто без сознания.
Офис в это время продолжал веселиться, не реагируя на шум.
Я ненавижу его – всеми фибрами души, клянусь!
Вот, о чем я думала, сидя в машине скорой помощи и наблюдая за тем, как медики суетятся вокруг Алекса, пытаясь привести его в чувство.
Прокручивала снова и снова все моменты наших свиданий, все приятные и горькие минуты и раздумывала, будет ли мне легче, если он умрет. Безусловно, мне хотелось отомстить, и хотелось, чтобы ему тоже было больно, но не до смерти… смерти я ему не желала. И, честно говоря, даже не представляла, как буду жить, зная, что его больше нет.
– Что с ним произошло? – Окликнула меня фельдшер, не прекращая манипуляций с пострадавшим.
– Ударился головой. – Тихо отозвалась я.
– Это вы нам уже говорили. А как это случилось?
– Корпоративная пьянка. – Глядя ей в спину, пробормотала я. – Не удержал равновесия во время танца и… встретился головой с напольным кулером.
– А с глазом что?
– Кадка с пальмой – оказалась на пути к кулеру. – Вздохнула я. – Несчастный случай.
– Ну, и денек!
Когда Алекс очнется, у Ильи будет возможность переговорить с ним и полюбовно решить вопрос. Если Пипкенштейн подаст на Сапожникова заявление о причинении вреда здоровью, у футболиста будут большие проблемы.
Тревога за здоровье Алекса и тихая радость от того, что кто-то, наконец, заступился за меня, по очереди сменяли друг друга, заставляя волноваться еще сильнее.
– Через полминуты будем на месте! – Выкрикнул шофер.
И медики ускорились, колдуя над пострадавшим. Очень скоро автомобиль затормозил, дверцы распахнулись, и Алекса выгрузили на каталку.
– А мне… – Выпрыгнула я следом.
– Ожидайте в приемном!
И бригада умчалась с каталкой вглубь коридора больницы.
Я села на скамейку в приемном отделении и уставилась на ключи и телефон Алекса, выпавшие из его кармана в тот момент, когда врачи скорой грузили его на носилки в офисе журнала. Из наших никто не со мной не поехал, все пребывали в знатном подпитии, и никто не осознавал серьезности произошедшего. Илья собирался отправиться следом на своей машине, но его отговорили – он тоже был нетрезв.