Говорить все эти вещи было противно до блевоты, но мне пришлось. Он должен верить, что я это сделаю. А я сделаю, потому что Ками важней и дороже, чем он и его гребаная семейка.
Он должен мне все рассказать.
Ублюдок прикидывает в голове какие-то варианты, если попытается сказать хоть что-то кроме «согласен», пиздец им всем.
– Ты слишком долго думаешь, Коваль. Я начинаю терять терпение.
– Хорошо. Я все расскажу, но пообещай. Дай слово.
– Говори, уебок.
Кивает и открыв рот начинает рассказ.
– Около месяца назад, на почту жены пришло письмо, каких приходит сотни тысяч. Она привыкла методом «тыка» выбирать девушек, а уже потом рассматривая анкеты отобранных она решает кому дать шанс, на просмотр всех не хватило бы и года. В тот вечер она получила письмо от Халиловой Камиллы.
– Что за херня?
– Она так подписалась. Только потому, что фамилия нам известна, она не пролистала его, а открыла. Мы пробили ее по базе и поняли, что фамилия у нее другая, но факт того, что она связана с врагом подстегнул нас обоих.
– Подстегнул? – я уже был готов свернуть ему шею, но должен понять все от начала и до конца.
– Она начала вести с ней переписку. Обещать золотые горы. Та и купилась, потому что хотела именно этого.
Ублюдок заткнулся.
– Хера ты замолчал? Продолжай давай.
– Ну дальше… дальше…
– Сука, хватит уже, – отвесил ему звонкую затрещину. – Трясешься как шлюха. Я сказал рассказывай.
Он покрылся слоем жирного пота, и я понял, что сейчас начнется то, что снесет мне голову.
– Маша решила, что с ней поступим, как и прежде мы делали с самыми лучшими претендентками.
– И что же вы делали?
«Пусть только скажет это слово. Одно слово, блядь, и пиздец будет им всем. Я убью каждого и мне будет похуй».
– Продавали на аукционе, – красный.
Подскакиваю и начинаю ебашить суку.
Я так и знал, блядь.
Ору и бью подонка.
– Гнида. Мразь, – сзади меня хватают парни, которых я сразу же скидываю с себя и продолжаю, но они меня заламывают. – Убью, бляди. Руки уберите суки, всех задушу, твари.
– Мурад успокойся, он еще не сказал главного. Убьешь потом, – встает передо мной Далер. – Давай дослушаем.
Меня трясет. Сильно трясет от одной мысли о ней. Киваю ему, что согласен, но мысленно я уже убиваю его кулаками, рву на куски эту падаль.
В глазах наворачиваются слезы.
Парни садятся на мое место и продолжают слушать, пока меня держат другие.