По телевизору шла мелодрама о женщине, жившей на две семьи. Ну это я называла кинокартину драмой, а в программе было написано – комедия, что и подтверждал смех за кадром. Я не заметила, как провалилась в сон, и поначалу мне продолжал сниться этот фильм со мной в главной роли, – пока я не поняла, что сплю. Такое со мной случилось впервые. Я ясно осознавала, что нахожусь во сне. В отличие от реальности картинка была более гибкой, тягучей. Первой моей мыслью было: «Я могу менять ее, как захочу».
Я подумала о Мау, и вокруг меня мгновенно образовалась оживленная улица, находившаяся неподалеку от знаменитого строения Гауди. Друг шел мне навстречу. Он был высоким, стройным, подтянутым чернокожим парнем с эксклюзивной прической. В прошлом году он носил дреды. А сейчас подстригся почти под ноль, но и такая стрижка была ему к лицу. Он улыбался мне своей белозубой улыбкой.
В школе мы сидели за одной партой. Я всегда была для него просто другом, а он для меня – лучиком света. Вот и сейчас я глупо улыбалась, даже этого не замечая. Мау махал мне рукой, пропуская на перекрестке машину. Я ждала его, но картинка сменилась, и я оказалась совсем в другом месте.
Там было темно. Со всех сторон меня окружали металлические стены. Они тряслись, издавая жуткий скрежет и грохот. Я будто оказалась в коробке, из которой не было выхода, – и она стремительно двигалась вниз. Я испуганно хваталась за стены, но мои руки соскальзывали.
На протяжении дня я вспоминала сон, отвлекаясь от повседневных дел, но документы все же подписала, иначе Грэйс спустила бы с меня шкуру. А в субботу встала пораньше и приняла расслабляющую ванну, отмечая, что пора бы уже заняться своими ногами. Завернувшись в полотенце, я принялась делать себе педикюр. Ну, а что? Никогда не знаешь, когда встретишь подходящего парня.
По сложившейся привычке, перед тем как надеть платье, я покрутилась в белье возле зеркала. У меня была стройная фигура и объемная грудь, которой завидовали все девочки. Может поэтому близких подруг у меня было всего две: покладистая и спокойная толстушка Мари, и ураган в юбке – Иветт. Девчонки тоже обещали приехать на встречу, ведь в том году не смогли: Иветт стала мамой (что удивительно с ее то характером), а Мари – погрязла в работе на крупный европейский холдинг, выжимавший из нее все соки.