И всё завертелось быстрее, чем вертелся сам Марс.
***
В послеобеденное время мужчины, как отчего-то повелось, разбрелись по своим каютам, а Кира с Анарицей, тоже по недавней привычке, расположились у одного из центральных иллюминаторов с чашками дымящегося кофе. Аналогового, конечно: натурального и на Земле давно было не достать, разве что миллионерам. Жаль, что некоторые культуры погибли, многие ещё до их рождения. С другой стороны, человечество, как всегда, нашло замену, переориентировалось. В конце концов, раз многие виды мяса оказались почти вытеснены грибами и насекомыми, то с растениями проблем вообще не ожидалось. Не одно, так другое.
Отхлебнув густую тёмную жидкость, щедро сдобренную сахаром – в отличие от Анарицы чистый кофе она терпеть не могла – Кира вздохнула, потом, умудряясь не отрывать взгляда от картинки снаружи, замотала головой – русая коса заскользила по спине туда-сюда, словно маятник.
– Ты думаешь, они не справятся? – глядя на зависшие за пеленой «пузыря» кораблики, ощетинившиеся манипуляторами и антеннами, не в первый раз спросила кенийка. – Они, наверняка, сильно продвинулись в технике, разве нет? Или… слушай, я вижу, но вдруг ошибаюсь… ты не хочешь, чтобы нас вытащили отсюда, а?
– Я… – Кира отставила чашку дрожащей рукой, – я не знаю, Ана, честно, не знаю. Это борется внутри меня… Я летела не за этим, – она замолчала и склонила голову, прикрыв лицо ладонями.
Её младшая приятельница тоже примолкла, не понимая, что сказать на такое. Потом оптимизм всё же возобладал.
– Всё будет в порядке. Да, мы, как это… устарели… по сравнению с нашими спасателями. Может, они вообще не знают, что это мы. Но вряд ли они собираются нас уничтожить. Там тоже люди. Изменившиеся, наверное, но люди. Мы поймём друг друга.
Кира выпрямилась, хмыкнув, стёрла слезу со щеки.
– Поймём… мы тут-то вшестером не всегда можем похвастать пониманием. Но не в том дело. Ты не… я говорила тебе, зачем вообще полетела.
– Точнее, за кем, – кивнула Анарица, – но…
– Ты не понимаешь! – взорвалась вдруг русская, вскакивая и тыча пальцем в иллюминатор. – Если… если мы правы, и дело во времени, если там время идёт иначе… быстрее… то… то его уже нет! Сколько прошло по подсчётам, а? Двести лет?
– Двести один с половиной год.
– Его уже нет… – Кира резко вдохнула, замерла, сдерживая слёзы. – Моего Саши уже нет, понимаешь.