Пусик с любопытством разглядывал симпатичный голубой дом с балкончиками, на веранде которого сидела пожилая дама и неспешно отпивала что-то из маленькой чашечки. Котенок не сомневался, что это кофе. Он хорошо знал этот горьковатый запах – кофе пили везде и в любое время. «Наверное, здесь живут кошки? И если да, то что они едят?» Он все отчетливее ощущал, что пора бы перекусить.
Он двигался вдоль забора, внимательно разглядывая дом, и увидел, что искал: между двумя цветочными горшками, во множестве расставленными на веранде, виднелся кошачий хвост.
Пусик проскочил между прутьями ограды и тихонько мяукнул. Из-за горшка мгновенно выглянула кошачья мордочка, а потом вышла и вся обладательница ослепительного по красоте хвоста. Ею оказалась элегантная трехцветная кошечка. Каково же было изумление Пусика, когда он узнал в ней Мико-Мико. Но и сестра его узнала. Радостно пискнув, она грациозно спрыгнула на землю и обняла брата за шею.
– Как ты живешь? Тебе здесь нравится? – спросил Пусик, едва они успокоились от негаданно свалившейся на них радости.
– Пойдем, посмотришь мой дом, – предложила Мико-Мико. – Кстати, меня теперь Клеопатрой зовут.
– Ну и имечко. Придумают же эти люди, – усмехнулся про себя Пусик и решил, что сам будет звать сестру как прежде – Мико-Мико.
Пожилая дама дремала, наклонив голову. Она еле держала кофейную чашечку, и та грозила вот-вот выскользнуть на каменный пол. Пусик и Мико-Мико бесшумно прошмыгнули мимо ног спящей. Правда, котенку показалось, что один ее глаз на мгновенье приоткрылся, но она осталась неподвижна, и Пусик тут же забыл об этом.
Котенок в первый момент оторопел от того, что открылось его глазам внутри дома: диваны, кресла, столики, горшки с всевозможными растениями – поменьше на подоконниках и огромные на полу, и везде какие-тофинтифлюшки непонятного предназначения.
– Это нужно для оформления интерьера, – авторитетно пояснила Мико-Мико.
Пусик вскочил на диван и вонзил в его приятно пружинящую поверхность коготки.
– Ой, что ты! Это нельзя, – испугалась сестра.
Пусик освободил когти из вытянувшихся из обивки ниток, спрыгнул вниз и с наслаждением провел когтистыми лапами по ковру, оставляя на нем глубокие белые бороздки.
– Что ты делаешь? Для этого есть когтеточка, – и Мико-Мико кивнула в угол, где стояла аккуратненькая доска, обтянутая грубой тканью. Рядом высилось непонятное сооружение из шеста и досок.