В ближайшие годы железнодорожную развязку полностью автоматизируют и рабочее место стрелочницы-обходчицы ликвидируют. Татьяне, возможно, предложат место диспетчера на железнодорожной станции. Она надеется, что предложат. Хотя велик риск попасть под сокращение штата, что в её возрасте чревато длительное время жить на нищенское пособие по безработице.
Поздней осенью придет из армии старший сын и сразу устоится на работу. Парень он толковый, с руками и головой. Младший Санька уже сотворил крепкую гарантию невозврата в убогий быт, лишенный элементарного благополучия. Страшно вспоминать дни, когда не знала, у кого занять денег до получки, как свести скромный доход с насущными потребностями.
Небывалый куш, что сорвал Санька с друзьями, стал не только подушкой безопасности. Внезапно приплывшие деньги укрепили веру в себя. Беды и невзгоды имеют меру. Беды и невзгоды – это испытание, это наработка умения противостоять. Высший закон справедливости, все-таки, существует. И та сила, что его вершит, имеет внеземную прописку. Это такой же закон, как закон всемирного тяготения, который с ходу и понять трудно. Он существует независимо от нашего понимания.
Пусть произойдет ликвидация теперешнего рабочего места Татьяны. Она не будет униженно просить начальство не вышвыривать её на улицу. Она предложит себя в другом качестве: умелого пользователя компьютера, знающего офисные и специализированные программы. Она легко обучаема, она умеет работать для пользы дела.
В последний приход в офис Татьяна эффектно продемонстрировала крутой смартфон, такой же был у непосредственного начальника. Получилось непреднамеренно. На ежемесячном инструктаже в походной сумочке Татьяны пробудился звонком новенький смартфон. Той же мелодией вклинился в тишину кабинета мобильник начальника отдела.
Они оба, улыбаясь, вынули по одинаковому смартфону. Она – с жестами извинения, он – с мимикой удивления. Крутой гаджет уравнял. Работа с её ранжированием по должностям и оплате, будто вышла на новый уровень, где моральное удовлетворение превалирует над материальным.
Татьяна после кардинальной смены домашней обстановки как-то разом похорошела, как и Светлана и Зина. Спокойное непритязательное достоинство, сквозившее во взглядах и жестах, вызывало огромную симпатию. Сияние счастья облагораживает гораздо круче, чем холодное великолепие идеальных телесных форм.