Гребни широких волн, словно отметки на беговой дорожке, отсчитывали дальность проникновения в бескрайний простор. Треугольные плавники вдруг разрезали водную гладь. Серебристые стрелки равномерными стежками прошили две стихии, – воду и воздух – приветствуя и предостерегая отчаянных пловцов.
Жук повернул к берегу. И вскоре три друга лежали на прохладном песке под косыми лучами утреннего солнца. Волны били по отвесным скалам, шумным потоком врывались в заводь. Брызги градом лупили по бронзовым телам, не давая расслабиться.
– Штормит, – сказал Жук. – Как будто море просыпается.
– Есть поверье, что в глубине моря лежит древний дракон. Солнечный свет будит в нём ярость. – Жора поднял торс, взъерошил влажные волосы.
– У тебя везде драконы, – буркнул Жига.
– А что за серебристые треугольники мелькали впереди нас?
– Это дельфины.
– Дельфины? Скорее акулы!
– Здесь нет акул.
– Хочешь сказать, море безопасно?
– Здесь только человеческая дурость может навредить.
– Так и человеков нет!
– Это пока нет. Сейчас раннее утро. Время завтрака. Через какие-то час-два здесь будет не протолкнуться.
– Вряд ли, – возразил Жига. – Здесь нет ни гамаков, ни прохладительных напитков. Могу поспорить, что и в обед никого не будет.
– А что поспорим, – подхватил Жора. – Предлагаю, кто проиграет, будет укладывать тротуарную плитку.
– Отличная идея! – Жук сел на корточки. – Попробуем рассредоточиться: один займется плиткой, два других будут впитывать местные достопримечательности. Через три дня меняемся по кругу. Это будет упражнение на личную результативность.
– Нельзя просто так сделать, без всяких упражнений? – спросил Жора.
– Можно. Тогда ты враз потеряешь половину себя.
– Это как?
– Существо сознательное живет за счет бессознательного, которому постоянно нужно ставить цель. Иначе оно захиреет. И красавчик Жора, станет просто Жорой. Обычным парнем, как сотни тысяч вот этих песчинок. – Жук загреб горсть песка и подбросил вверх.
Ираида Петровна накрыла стол на веранде. По обилию блюд завтрак сошел бы за обед. Салат из свежих овощей. Поджаренная ветчина, пышный омлет, кружево спагетти. Три ломтя хлеба в размер ладони с толстым слоем сливочного масла и сыра кремового оттенка. В хрустальной вазе горка янтарных абрикосов. Дымился ароматом золотистый чай, поблескивали мельхиоровые ложки и вилки.