Когда мы добрались до дома, дядя отвел меня на кухню, попросил прислугу оставить нас на полчаса. Раскрывал шкафчики, извлекал мешочки с какими-то порошками, кажется, измельченными травами.
Поставил воду греться, отмерил порошков в нужных пропорциях, перемешал. В накинутой поверх светлых волос косынке, в поварском фартуке, Фернвальд казался колдуном. Правда, не понять, злым или добрым.
Последними стали три капли; стеклянный флакончик мелькнул между длинными пальцами и скрылся в нагрудном кармане дядиного пиджака. Фернвальд протянул мне дымящуюся чашку.
– Пей.
Я подула на пар, ноздри защекотал терпкий запах. Осторожно глотнула.
– …горько! – попыталась отставить чашку, но дядя остановил, сильно сжав мои руки, не дав поставить чашку.
– Оно не должно остывать. Пей.
Я задержала дыхание и допила залпом. Напиток ожог горло, оставил неприятное послевкусие. Дядя сочувственно покачал головой и протянул стакан воды. Прохладная, сладковатая. Я пила долго, маленькими глотками, затем попросила добавки.
Внезапно я почувствовала: что-то не так. В следующую секунду живот скрутило болью, стакан выпал из ослабевших пальцев, расплескав осколки. Я бы и сама упала на них, но Фернвальд успел подхватить. Тошнота подступила к горлу, виски словно обручем сдавило.
Пытка продолжалась минут пять, а потом муть перед глазами рассеялась, боль отступила. Я прокашлялась. Собственный голос прозвучал сипло:
– Ваши настойки всегда… будут такими?
– На первых порах – к сожалению, да. Но ваш организм привыкнет со временем, – дядя достал из кармана небольшую книжку с прикрепленным карандашом. Ловко зажал его между пальцами, что-то записал. – Не волнуйтесь. Вам это не повредит. Все будет…
Я чуть не застонала. На что только подписалась! Слова "все будет хорошо" сыпались с языков жителей поместья как перезревшие яблоки. Чем чаще я их слышала, тем меньше верила.
– Завтра Алан покажет вам Академию. А после можете делать, что хотите. Если будете успевать, прогуляйтесь еще по городу, купите журналов, обновите гардероб. Деньги на первое время я дал.
Утром я впервые за долгое время почувствовала себя воодушевленной. За окном светило солнце, и осень была такой, как рисуют на открытках: яркой, с огненно-золотой палитрой. Я быстро позавтракала и отправилась на улицу: до отъезда в академию оставалось больше получаса. Хотелось прогуляться немного по скверу, проведать жеребенка.