На первых страницах постоянно печатали материалы, посвященные новым лекарствам и разработкам в области медицины, фактам по уходу за детьми, там появлялись колонки Клэр Люс и Элеонор Рузвельт, а также колонки Pats and Pans и письма читателей.
Этот большой и красивый журнал выпестовал образ женщины молодой и легкомысленной, почти ребенка, пушистой и женственной, пассивной, всегда веселой и довольной в своем мире спальни и кухни, секса, младенцев и дома. Журнал, конечно же, не оставляет без внимания секс: единственная страсть, единственное стремление, единственная цель, дозволенная женщине, – это мужчина. Весь журнал напичкан едой, одеждой, косметикой, мебелью и телами юных дев, но где же в нем мысли и идеи, жизнь разума и духа? Согласно журнальному образу, женщины занимаются только домом, а еще стараются сохранить свое тело красивым и заманить мужчину.
Вот каким был образ американской женщины в год, когда Кастро возглавил на Кубе революцию, а люди начали покорять космос. В год, когда на Африканском континенте зародились новые государства, а скорость самолета превысила скорость звука. В год, когда художники устраивали около величайшего музея пикеты в знак протеста против гегемонии абстрактного искусства, когда физики исследовали понятие антиматерии, когда астрономам, благодаря появлению новых радиотелескопов, пришлось изменить свои представления о расширяющейся Вселенной. Когда биологи совершили прорыв в базовом строении жизни, а негритянская молодежь в южных школах вынудила Соединенные Штаты, впервые после Гражданской войны, обратить взор на демократическую истину. Но в этом журнале, который читало более пять миллионов американок, из которых почти все окончили среднюю школу, а почти каждая вторая – колледж, мир за пределами дома практически не упоминается. Во второй половине двадцатого века в Америке мир женщины имел определенные границы: ее собственное тело и красота, как привлечь мужчину и выносить младенца, а еще как обслуживать мужа, детей и дом. И это не было аномалией какого-то единичного выпуска отдельно взятого женского журнала.
Однажды вечером я сидела на собрании журналистов, по большей части мужчин, которые работали для разнообразных журналов, женских в том числе. Главный спикер был лидером борьбы за десегрегацию. Чуть ранее другой мужчина изложил потребности крупного женского журнала, где он был редактором: