Фредрик изложил свои мысли Кафе. Хенри Фальк показал «фак» Бенедикте Штольц в тот вечер в крепости Акерсхюс. Он был разъярен, потому что она что-то на него нарыла? Может, она знала о том видео? Может быть, вынуждала Фалька заговорить, чтобы его не убили?
– Если Фалька убили из-за отчета о краденом оружии, и Штольц тоже была в курсе его содержания… – Кафа не успела закончить предложение. Они собирались к инспектору Коссу, как вдруг он выбежал им навстречу.
– Поезжайте в Министерство финансов. Они попросили о встрече. Немедленно.
Облака приобрели свой обычный цвет, когда следователи поднимались по монументальной лестнице в здании в югендстиле[3] на Акерсгата. По дороге они почти не говорили. Перешагивая через сугробы, Фредрик размышлял. Что министерство от них хочет? Неужели власти тоже участвовали в оценке найденного в Афганистане оружия? В том, что назревал скандал, не было никаких сомнений, и Фредрик не мог избавиться от мысли, что Бенедикте Штольц его учуяла. Но какое отношение к этому имеет Министерство финансов? Разве это не ответственность Министерства обороны? Что-то здесь не так.
Что именно было не так, он понял, когда их с Кафой сразу же провели в кабинет министра. Кресло с высокой спинкой за письменным столом красного дерева пустовало, а в овальном углу комнаты сидели двое мужчин. Одного из них Фредрик узнал. Одетый в костюм щуплый парень под сорок. Его глубоко посаженные глазки и узкая челюсть всегда напоминали полицейскому о крысе. Мужчину звали Рубен Андерсен. Советник и правая рука министра Симона Рибе.
– Икбаль и Бейер, – начал Андерсен. – Сколько новых рабочих мест правительство создало в полиции Осло. И все равно посылают вас. Неудивительно, что мы никак не справимся с преступностью в городе. – Он залился смехом, словно чтобы подчеркнуть, что это шутка, но с долей правды.
Фыркнув, Фредрик пожал руку второму мужчине. В отличие от Андерсена, тот встал. Пожилой мужчина в теле, с бледными губами и зачесанными назад волосами.
– Хокон Бюлль, – назвался он. Голос его был авторитетным и глубоким.
– Бюлль? – представившись, переспросила Кафа. – Вы разве не работали на прошлое правительство? Вы же из рабочей партии?
Бюлль загоготал, пока следователи рассаживались на диване, обитом тонкой тканью вишневого цвета – такого же, как обои.