– Я хотел бы знать, не желаете ли вы сделать заявление? – спросил он, вразвалочку приближаясь ко мне, когда я возвращалась домой от портнихи.
– Заявление?
– О ситуации в вашем доме.
– Вы очень добры, но нет, спасибо большое, вы должны спросить моего мужа. – Я вошла в дом и послала за Филипом.
– Филип, – произнесла я, – там из газеты. Не хотите ли вы сделать заявление?
– Заявление?
– О ситуации в моем доме.
Он удивленно посмотрел на меня.
– У кого комнаты на правой стороне двора? Видела ли я их, когда вы показывали мне дом?
– Да, настала пора вам узнать. Дело в том, что Полина окопалась там, и мы не можем заставить ее съехать.
– Леди Леон? Но она же уехала! Я видела ее в кинохронике. Как она может до сих пор находиться здесь?
– Да, она уехала с Северного вокзала, однако остановила поезд в Орри-ла-Виль и вернулась обратно, все еще держа в руках розы Буш-Бонтана. Сказала, что очень больна, наверное, умирает, и вынудила миссис Тротт постелить ей постель в мезонине. Там есть нечто вроде маленькой квартирки, где раньше жил секретарь. Естественно, она ни в малейшей степени не больна. У нее там день и ночь топчется весь Париж. Странно, что вы их не слышали.
– Я слышала. Полагала, что это американцы из соседнего дома.
– Американцы никогда так не верещат.
– Теперь мне все ясно. Но, Филип, это плохо для Альфреда. Такая нелепая ситуация в самом начале его миссии!
– Министерство иностранных дел того же мнения. Они велят нам ее выдворить. Но как? Я только что опять говорил с Эшли. Вначале все думали, будто это шалость и через день-другой ей это надоест. Поэтому решили вас не беспокоить. Но теперь парижане присоединились к этой проказе, и стало модой приходить туда и навещать ее. Люди досрочно возвращаются из отпусков, чтобы поучаствовать в этом движении. Фешенебельные курорты в отчаянии – некому фотографироваться на пляжах. Так что, конечно, она развлекается по полной программе, и я не знаю, как нам вообще убедить ее уехать. У нас у всех ум за разум заходит.
– А не можем мы сказать слугам, чтобы ее не кормили?
– Они и не кормят. Это Милдред приносит ей еду, как ворон.
– Та, что с корзиной для пикника? Мы могли бы прекратить ее посещения – велеть консьержу, чтобы не впускал ее.
– Ему было бы неловко преградить ей путь. Он знает ее много лет.
– Да, понимаю, и, конечно, мы не можем насильно увезти ее. Тогда не могли бы мы ее подкупить? Что она любит больше всего?