Катька снова бросилась в глубь темного двора. Пробежала мимо пристройки у «собачьей» квартиры.
Фургон уже въехал во двор. Катька спиной чуяла, как сквозь лобовое стекло две пары недобрых глаз всматриваются во мрак двора, выискивают…
Что-то с силой ударило ее по коленям. Катька глухо вскрикнула, зашаталась, едва не уронив гуся… плашмя ляпнулась на что-то высокое… твердое… плоское… Она наскоро провела рукой по поверхности и поняла, что, налетев впотьмах на скамейку, она лежит на металлическом дворовом столике, за которым коротают время местные бабушки.
Фургон, словно привязанный к Катьке невидимой нитью, катил точно в ее сторону.
Катька вьюном проскользнула под стол, втащила за собой сумку… и затаилась между столбиками ножек, на всякий случай зажимая рукой клюв Евлампия Харлампиевича.
Темная громада фургона выступила из черноты и нависла прямо над Катькиным убежищем. Громко хрустнул гравий… и грязное колесо остановилось точно перед Катькой. Хлопнула дверь, и с высокой подножки на землю ступили ноги в тяжелых ботинках. Потом еще одни…
Катька в ужасе зарылась лицом в перья гуся. Сейчас ее ухватят за шиворот, выдернут из-под стола… и все, они с Харли пропали!
Обе пары ботинок некоторое время потоптались у самого Катькиного носа, словно их обладатели оглядывались по сторонам… и двинулись прочь. А потом девочка услышала резкое дребезжание дверного звонка и заливистый собачий лай.
Катька осторожно выглянула из-под стола, так, что одни ее глаза торчали над деревянной скамейкой. Она не ошиблась – это были ее знакомцы из супермаркета, Лысый и Репанный. Лысый держался за подбитый Харли глаз и слегка прихрамывал. Подойдя к пристройке, он вдавил кнопку звонка. Репанный приятель стоял, прислонившись к косяку, и прислушивался к собачьему лаю за плотно закрытой створкой.
Катька высунулась из-за скамейки чуть дальше. Что же получается – эти двое вовсе и не гнались за ней? Они себе ехали по своим делам, а она панику подняла, по двору металась, под стол зачем-то залезла…
Лай за дверью смолк, и тонкий девчоночий голос испуганно и неуверенно спросил:
– Кто там?
– Ты Аня, да? Открой, пожалуйста, нас прислал твой папа, – сладко пропел Лысый, и его тон показался Катьке каким-то очень знакомым. Только она никак не могла сообразить, где уже его слышала.