Кейт открывает кошелек и кладет на стол перед Тигром двадцать долларов.
– Это тебе на свидание. Сходите в хорошее место.
Двадцать первого апреля Кейт везет Тигра из Бруклина в Южный Бостон. Дэвид предлагал сесть за руль, но Кейт решила все сделать сама.
– Он мой сын, – роняет она, и лицо Дэвида на мгновение искажается болью и изумлением.
Они никогда не употребляют подобных выражений – «ее» дети, подразумевая «не его», – и Кейт тут же бранит себя, но в то же время у нее мелькает мысль, дескать, если Дэвид хочет узнать, что такое настоящая боль, пусть поставит себя на ее место. На подъездной дорожке к дому Тигр прощается с Дэвидом и тремя сестрами. Кейт приказала девочкам не плакать.
– Мы же не хотим, чтобы он решил, будто не вернется назад.
И все же Кейт не отпускает страх: вдруг Тигр погибнет на чужой земле. Ему прострелят голову или живот, разорвет гранатой. Он утонет на рисовом поле, сгорит в падающем вертолете. Каждый вечер Кейт слышит о подобном в новостях. Американские мальчики гибнут, а что сделали Кеннеди, Джонсон и теперь вот Никсон? Отправили новых мальчиков.
В призывном пункте Кейт становится в длинный ряд автомобилей. Впереди мальчишки, такие как Тигр, обнимают родителей, некоторые – в последний раз. Ведь так? Совершенно точно некоторые мальчики отсюда, из Южного Бостона, отправляются на смерть.
Кейт паркуется. Оглядевшись, понимает: все произойдет быстро. Тигр сгребает с заднего сиденья рюкзак, Кейт выходит, обегает автомобиль. На какое-то мгновение застывает, запечатлевая в памяти образ сына. Девятнадцать лет, метр восемьдесят восемь ростом, восемьдесят два килограмма весом, светлые волосы отросли так, что касаются воротника рубашки, к ужасу матери Кейт, Экзальты, но армия США с этим живо разберется. У него ярко-зеленые глаза, один из зрачков чуть вытянут, будто мед капает с ложки. Кто-то сказал, что у сына тигриный глаз, так он и получил свое прозвище.
У Тигра за спиной школьный диплом и один семестр колледжа в Университете Фремингейма. Слушает Led Zeppelin и The Who, любит скоростные машины. Мечтает в один прекрасный день поучаствовать в гонке «Инди-500».
А потом Кейт внезапно проваливается в прошлое. Тигр родился на неделю позже положенного срока и весил около четырех с половиной килограммов. Первые шаги сделал в десять месяцев – довольно рано, ведь ему не терпелось догнать Блэр и Кирби. В семь лет он мог поименно перечислить всех игроков «Ред Сокс», его любимчиком был Тед Уильямс. В двенадцать Тигр совершил три хоум-рана подряд в финальной игре Малой лиги. На восьмом году обучения его выбрали президентом класса, после чего он стремительно и благоразумно потерял интерес к политике. Как-то в дождливый день на Нантакете Тигр от нечего делать сыграл в боулинг и вскоре победил на своем первом турнире. Потом, в старшей школе, увлекся футболом. Тигр Фоли поставил все рекорды среди ресиверов в средней школе Бруклина, включая общее количество набранных ярдов – рекорд, который, по прогнозам тренера Бевилаквы, никогда не будет побит. Сына приглашали играть за «Пенн Стейт», команду Университета Пенсильвании, но Тигр не хотел уезжать так далеко от дома, а команда Массачусетского университета была не такой классной. По крайней мере, так утверждал Тигр. Кейт подозревает, что сыну просто надоело играть, или, может, он решил уйти на самом пике бейсбольной карьеры, ну или совсем не желал еще четыре года торчать на студенческой скамье. Кейт очень хотелось бы сказать, что если бы Тигр поступил в колледж, какой угодно, или остался на заочном в университете, то сейчас не оказался бы в таком положении.