В страхе. В страхе. В страхе. Лоб, казалось, погружался в чернильный страх. Его лёгкие задыхались. Тлен обжигал ноздри.
«Это конец?» Лоб поднял взгляд. Поблизости утёса начиналась гора. Сама гора по-видимому являлась частью хребта. Охотник направился туда. Тысячаногое за ним.
Поскольку последние силы ушли на бегство, в голове гудело. Лоб преодолевал свой максимум. А Тысячаногое вонзилась когтями. Гора загрохотала. Крахм! Крахм! Тысячаногое неспешно подымалось, но охотник не смел сбавлять темп. Каждый выигранный дюйм мог стоить жизни.
Солнце уходило за горизонт. Горы приобрели мягкий розоватый оттенок под стать мёртвым зрачкам Тысячаногого.
Охотник поднялся на вершину. «Оно за моей спиной. Я чувствую его смердящие дыхание и как оно протягивает руки. Стоит ли пытаться убежать? Я думал, что сильный и выносливый, но эта тварь меня догонит, хе-хе, я вижу её по ту сторону гор. Она пожрала весь мир: от запада до востока и теперь смыкается кольцом. Неужели продолжать идти – хорошая идея? Я зря оттягиваю неизбежное».
Тем не менее, охотник сделал ещё один шаг. И ещё. Ещё. Охотник решил подыграть. Пусть безмозглая тварь пройдёт пять лишних шагов за ним. Пусть как следует погоняется перед трапезой.
Вот и вершина. Вокруг тьма и тысяча рук. Охотник выдохнул. Закрыл глаза. Тихо. Ничего. Ни боли, ни смерти. Лоб удивился и заморгал.
Ночь, обычная ночь. Тысяченогое исчезло, а подножие горы затопили пепельные чернила.
– Я выжил? Какого лешего вообще произошло?!!
Марли и Нура пасли морских ежей. Младшая сестра проявляла больше усердие, чем старшая Марли.
Нура вздыхала и корила старшую. Марли разводила руками:
– Прости, твоя старшая сестричка устала и хочет спать.
Нуре пришлось следить за ежами в одиночку. Марли же легла на песочек и потянула рыбий хвостик.