Но вот, не успели оглянуться, как нашим друзьям-соседям самим исполнилось по полтиннику.
Вадян нагулялся-таки за свою жизнь и решил вернуться в родительское гнездо, беря в расчёт, что во-первых собственная старость уже у порога, а во-вторых, что и родители его не бессмертные и нужно наладить с ними кой-какие мосты. Родители его были только за, а сам же он, прожив пару недель с ними, сильно поник «в этой тюрьме». «Ничего-то тут не изменилось за тридцать лет, – жаловался он соседу Коляну, – я сперва-то рад конечно был, так как соскучился, а теперь вижу, что кроме тупой скуки здесь ничего никогда не было и никогда не будет. Ха-ха-ха!» Колян не понял его жалоб, Колян был другого характера, из тех, кто живёт в мелочах и знает в них толк; Вадяну же не важно, хоть будь одна и та же конфета, но в разных фантиках, и он это сам прекрасно понимал бы, но всё равно, так ему интересней её есть…
За тридцать лет оба товарища обзавелись солидным пузом и теперь выглядели как их жёны на сносях. Придётся пояснить опят в скобках, что «жена» не с того момента считается женой, когда она записана в паспорте, а любовница ни всегда неизвестна в формальных рамках, а очень даже часто зовётся «женой». Таким образом оба наши «женатые» товарищи сошлись наконец
За это время дом у Коляна (соседа который предан родине) тоже как бы расцвёл и оброс, – оброс кирпичным недешёвым забором, вернее лучше сказать стеной; оброс новыми модными материалами и прибавил в объёме некоторыми пристройками. Вадяновский же дом, за время его отлучки наоборот поветшал сообразно его родителям, хозяевам дома. Не то что бы у него потекла крыша и упал забор, даже напротив, дом попрежнему был ухожен… Но кому из прохожих по улице нужна ухоженность дома? Дом был из тех же материалов «морально устаревших», что и тридцать лет назад; а когда прохожий видит ухоженность дома из старых материалов, то он считает хозяина такого дома несколько и даже значительно, и даже совсем ни в какое сравнение ничтожнее, чем хозяин такого же дома (буквально такого же, того же года постройки), обклеивший и реконструировавший свой дом самыми дорогими и по последнему писку рекламы материалом. В этом смысле Колян обгонял Вадяна на тридцать лет.
Колян к удивлению Вадяна первым словом, вместо предложения о совместной попойки, ни с того ни с сего вдруг попросил спилить друга дерево напротив его Вадяновского дома. Тут надо заметить, что с родителями Вадяна Колян давно рассорился, – вернее не прямо рассорился со скандалом, а как-то всё больше и больше замыкался и до тех пор, пока не стал с ними и здороваться, или здороваться по самой уж необходимости. В причине он себе отчёта не отдавал, а причина была банальная: Колян чувствовал себя выше своих соседей, так сказать на этаж, чем старше он и «солиднее» становился; по его непроговоренному мнению, они должны были уважать его пропорционально его достижениям, – кстати ездил он теперь уже совсем на дорогом автомобиле.