– Мне нужны доказательства, – осторожно сказала я.
Если сейчас Александр предоставит что-то действительно весомое и это заставит меня поверить в его слова, я останусь и приму его предложение. Если же нет, я уже знаю, как дойти до станции.
– Я вам их предоставлю, – Александр встал и подошел ко мне, протянув руку. – Вы готовы?
– Готова, – ответила я и вложила в его руку свою. Его ладонь была сухой и немного шершавой, а хватка крепкой.
Я шла за ним не зная, что ждет меня дальше. Возможно, он был поехавшим маньяком, который заманивал своих жертв в усадьбу и совершал над ними какие-то гнусности. Возможно, я пожалею, что позволила вести себя по узким коридорам непонятно куда.
Возможно, я пожалею вообще обо всем, но и отступать уже не хотелось. Оставалось надеяться, что уйду я отсюда живой и в здравом рассудке.
Недолго петляя по узким коридорам, мы с Александром остановились возле крепкой деревянной двери. Александр открывал замки, а меня насторожила металлическая задвижка, протянутая во всю дверь. Обычно такие устанавливали с обратной стороны, но никак не снаружи.
– Чтобы вы там не увидели, – Александр открыл последний замок и задержал руку на задвижке. – Знайте, что бояться нечего, и никто не причинит вам вреда. – на его лицо легла тень от бликов настенной лампы, заостряя черты.
Александр открыл дверь, за которой виднелась узкая лестница в подвал. Пахнуло сыростью и мокрой землей, отчего по телу пробежали мурашки. В фильмах ужасов в такие моменты звучит тревожная музыка, а зрители кричат главному герою, чтобы он ни в коем случае не спускался в подвал. Я же была тем придурковатым главным героем, который делал именно то, чего делать не следовало.
– Скоро мы сделаем тут ремонт, но приходится пока работать в таких условиях, – сказал Александр, осторожно придерживая меня за руку. – Москва тоже не сразу строилась. – добавил он, будто оправдываясь.
Я осторожно ступала за ним шаг в шаг и про себя считала ступеньки. Восемь, десять, пятнадцать. Сердце гулко стучало в груди, на языке появился привкус сырости, которая витала в воздухе и ощущалась кожей. И будто непрерывно бегущая строка в моей голове транслировала один единственный вопрос: нахрена я сюда пошла?
Когда двадцать вторая ступенька закончилась, я облегченно выдохнула. После спуска сразу начинался коридор, расходящийся влево и вправо. Стены были выкрашены бежевой краской, которая местами облупилась, оголяя кирпичную кладку.