Багрицкий молча уткнулся в карту.
– Время тикает, – мягко прошелестела Энси.
– Тик-так.
– Цыц, мелкота. Ладно. Пойдем пока, как шли, – решил капитан, предварительно выглянув в дыру, убеждаясь еще раз, что ни космоса, ни потерянного метеорита за ним нет. Во всяком случае, в обозримом пространстве.
Дальше коридор вел себя достаточно смирно – был прямым и неожиданных сюрпризов не подкидывал, достаточно быстро завершившись дверкой головы на четыре выше нормального человеческого роста. Дылда Багрицкий радостно ощерился, с гордо расправленными плечами входя в проход – далеко не каждый день он мог себе подобное позволить.
По ту сторону прятался, судя по всему, склад продовольствия. Сотни и сотни банок с соленьями и прочими консервами. Мешки зерна. Колонны картонных коробок на небольших деревянных платформах с незамысловатыми названиями типа «масло растительное», «макароны», «кондитерские изделия», «чай» и так далее. Никаких марок. Ни тебе желтого кругляша с красной надписью «Янтарная Заря», ни фиолетовой звездочки «Маскарада». Это уже не заикаясь о зарубежной продукции.
Все это было рассортировано абсолютно идеально. Склад был забит под завязку, лишь скромные ручейки проходных дорожек виднелись то тут, то там. Так и виделась снующая по ним девушка в сарафане с косынкой. Хотя, вряд ли бы в этой станции ходили в гражданском. Да и скорее здесь ошивались рабочие в подтяжках. Кто знает.
С любопытством озираясь, они прошли по одной из тропинок, что прилегала почти вплотную к стене – та была почти абсолютно прямая и самая короткая. Где-то чуть в стороне одна из коробок сверху сверзилась вниз, по пути прихватив с собой пару товарок.
Лени аж подпрыгнул, моментально направив на источник звука фонарь.
– Та штука пошевелилась!
– Лени, знакомься. Это называется гравитация, – сказал Фархад. – Это, знаешь, когда вещи сами по себе всегда падают вниз. Ее, знаешь, на Земле много. И у нас на корабле, кстати, тоже. Никак не думал, что ты ее за все время не заметил!
– Ха-ха. Не смешно.
Луч света ничего не выявил. Одни мешки да коробки, коробки да мешки. Успевший уйти вперед, Багрицкий кашлянул в кулак, привлекая внимание. Двое спорщиков заторопились следом.
Игорь все понимал. Фархад за мальца чувствовал определенную ответственность – сам же его подростком еще подобрал, на корабль пустил. Он не хотел его расхолаживать своими отеческими чувствами, потому дразнил и подстебывал, чтобы тот не расслаблялся и «рос настоящим мужиком». Багрицкий этого не одобрял, но понимал.