Нет, он не был страшным и злым. Но в нем чувствовалась сила. Молчаливая, твердая сила вожака стаи, что считывалась другими на уровне инстинктов. Ему хотелось подчиняться. За ним хотелось идти.
Юрка чувствовал эту власть во взгляде Дениса Григорьевича, но, как, ни странно, не боялся ее. Наоборот, в нем он чувствовал защиту.
Голос Галины Федоровны вернул Юрку на землю.
Горячая волна страха и стыда прокатилась по его телу. Мальчик исподлобья взглянул на директора, пытаясь считать его реакцию на рассказ учительницы.
Не стесняясь в эпитетах, Галина Федоровна поведала Денису Григорьевичу и всем присутствующим подробности Юркиного преступления.
Украдкой Юра поглядывал на директора. Его большие темно-карие глаза смотрели молчаливо и властно. В одну их таких вылазок Юрка встретился с ним взглядом.
– Я Вас понял, Галина Федоровна, – произнес Денис Григорьевич, все еще сверля глазами первоклассника.
Юрка не мог пошевелиться. С замиранием сердца он глядел в глаза директора, боясь даже предположить, что же будет дальше.
Галина Федоровна с чувством выполненного долга ослабила хватку, но все еще, как тюремный конвой, стояла рядом, ожидая справедливого и сурового вердикта. Она едва заметно улыбалась, и в этой улыбке Юрка заметил что-то знакомое. Где-то он уже видел такую ухмылку.
Денис Григорьевич еще несколько минут сверлил мальчика взглядом, будто пытаясь прочесть его мысли и докопаться до правды.
Наталья Викторовна стояла в стороне, с грустью в глазах наблюдая за происходящим. На нее Юрка старался не смотреть. Слишком больно и страшно было встречаться с ней глазами.
– Позвоните на работу его матери, – сказал директор, подняв взгляд на Галину Федоровну, – Пусть срочно зайдет на беседу.
Учительница встрепенулась.
– Хорошо, Денис Григорьевич, – ответила она, не скрывая волнения в голосе.
– Можете быть свободны, – спокойно, но твердо произнес мужчина, – Когда Карасева придет, проводите ее вместе с сыном в мой кабинет. А пока вернитесь к своим обязанностям.
Галина Федоровна услужливо кивнула и, снова схватив Юрку за руку, вытолкала его в коридор. Все случилось так быстро, что мальчик даже не успел украдкой бросить взгляд на Наталью Викторовну.
– Теперь она тоже возненавидит меня, – думал Юра, и от этой мысли слезы покатились по его щекам.
Горячими каплями они текли по раскрасневшемуся от волнения лицу. Мальчик старался их спрятать, но ничего не получалось. Он еле слышно всхлипывал и шмыгал носом, чем еще больше раздражал Галину Федоровну.