Слуга – юноша с непроницаемым, будто каменным лицом – проводил их в беседку для гостей, находящуюся между домом и вратами. Через несколько минут хозяин дома вышел к ним и жестом пригласил сесть. Проводники с тревожным видом замерли у входа в беседку, не решаясь войти, а отец с сыном, упав на одно колено, повторили почти то же, что говорили в доме Грунга:
– Благородный Гьянг, несчастье готово обрушиться на наши головы. Ужасные шаммары на черном, как ночь, вимане вечером позапрошлого дня хотели разорить нашу деревню. Мудрый Вануат почуял их приближение и отвел нас в ущелье, лишь мой младший сын стал их добычей, остальные спасены. Шаммары могут вернуться в любой момент. Не оставь нас в минуту скорби и стань нам защитой, святой Гьянг. Мой сын, преданный Манис, будет сопровождать тебя в твоих благородных делах и станет проводником в наших Горных краях. Дети Уважаемого Грунга, стоящие у входа, станут проводниками в его владениях, что ниже наших.
Когда отец Маниса и Тоя закончил речь, слезы текли по его щекам и последние слова вырывались из его уст подобно языкам пламени из печи кузнеца Голунг-шита, ковавшего самые лучшие плуги в округе. Видя волнение и боль горца, святой Гьянг жестом предложил просителям сесть.
– Твой сын попал им в руки… Они попытаются выведать в его сознании все, что ему известно… Известно ему мало… Они предпримут еще одну попытку нападения, но уже с использованием магии… Будет это… вечером завтрашнего дня. Спешим, у нас мало времени. Возьмите одного из этих проводников и скачите обратно. Возьмите моих лошадей. Завтра, когда тени начнут удлиняться, спрячьтесь как можно надежнее. Всем окрестным деревням сообщите этот указ. Все.
Святой Гьянг дал всем четырем гонцам амулеты и приказал не снимать их с шеи ни при каких обстоятельствах, пока ситуация не разрешится.
Неудача последней вылазки сильно озадачила Крокса. Каждый такой поход приносил убытки. Не только люди, но и виманы нуждались в питании. И если воины не требовали вознаграждения после неудачного похода, но лишь пищу, то виману было все равно, есть у хозяина питание для него или нет. Его резервуары наполняли эфиром – и он летел, не наполняли – не летел.
Эфир добывался из зерна. В подземных хранилищах зерно проращивали, и специальный насос для эфира впитывал силу прорастающих зерен, наполняя ею резервуары, – эта сила зерна и была тем, что потребляли ртутные двигатели виманов. И установки для откачивания эфира, и сам эфир были дороги: вчерашняя неудачная вылазка стоила примерно столько же, сколько шесть мужчин-рабов или десять женщин. Если к этому прибавить вознаграждение воинам, получалось, что удачным можно назвать поход, в котором удалось заполучить не менее двадцати рабов. «Еще несколько таких безуспешных походов – и придется продавать фамильные драгоценности, чтобы купить эфир…» – такие невеселые думы не выходили из головы предводителя пиратов Крокса.