Пусть это была только Чехословакия, но все-таки это было окно в другой мир. И тогда он начал понимать Марину. Нет, он не простил, ничего не забыл, но теперь ему легче было представить, какой виделась жизнь в России семнадцатилетней девчонке, вернувшейся из западной Германии. Борька как бы побывал в ее доме в отсутствие хозяйки, посмотрел, как она живет… И снова затосковал. Анна почувствовала неладное, и при первой же возможности родила ему Митьку. Все. Брак был скреплен навсегда. Но и Марина осталась…
Да, она оказалась права, сопливая девчонка. Вокруг Бориса полно людей, которые смогли обеспечить своим семьям ту жизнь, которую Марина считала нормальной. А он не сумел этого сделать. За все надо платить. Получается, за то, что не крал, тоже? Ну ладно он, а дети и жена? Впрочем, Анна никогда ничего от него не требовала, кроме любви. Выходит, обе они хотели невозможного…
Она долго сидела, не шевелясь. Потом достала из кармана джинсов мобильный телефон, и набрала номер мужа. Но Сергей не отвечал, хотя Инка прождала достаточно долго.
…Они познакомились в Измайлове, на художественной ярмарке, которую тогда все почему-то называли вернисажем. Инка искала подарок сестре ко дню рождения – хозяйственная Анька хотела что-нибудь из посуды, но ничего подходящего не попадалось. И в результате бесплодных поисков Инка оказалась среди картин. Забыв про посуду, она разглядывала выставленные на продажу полотна – в основном это была откровенная халтура, рассчитанная на иностранцев: березы, купола, соцарт и ню. Но были и очень интересные работы. Инка остановилась напротив небольшого портрета обнаженной женщины. Конечно, это была тоже конъюнктурная вещь, ведь нагота – один из элементов свободы. Но было в манере художника что-то хорошо знакомое: казалось бы, далекий от реальности женский образ вызывал, тем не менее, совершенно недвусмысленные чувства.
«Нравится?» – Инка подняла глаза. Перед ней стоял парень лет двадцати пяти, не очень высокий, темноволосый, узколицый. Чисто выбрит и коротко пострижен, что выгодно отличало его от других «творцов», в светло-голубых вытертых до белизны джинсах и черном свитере. Его серые глаза смотрели дружелюбно и заинтересованно, а голос… Голос обещал ей все. Инка сдалась сразу, со всеми своими кораблями, без всяких попыток к сопротивлению превосходящим силам противника.