Воспоминания - страница 3
Эсфирь Львовна с сыном Леонидом. Баку, 1938
Молодожены – Борис Моисеевич Листенгартен и Эсфирь Львовна Беленькая. Баку, 1930
Борис Моисеевич Листенгартен (стоит справа) с семьей Беленьких: Иосиф Львович (стоит слева). Сидят слева направо: Елена Львовна (в замужестве Вульф), Раиса Исааковна, Александр Львович и Эсфирь Львовна, жена Бориса Моисеевича. Баку, 1960
Единственным из руководителей нефтяных трестов, кого минула эта участь, был Борис Моисеевич Листенгартен.
Рассказывали, что при рассмотрении рокового списка один из ответственных работников в руководстве республики предложил не подвергать преследованиям сразу двух специалистов-нефтяников из одной семьи. (Двоюродный брат Бориса Моисеевича Владимир Львович Листенгартен (1893–1937), окончивший Горный институт в Петрограде, работавший затем заместителем директора Азгеологоразведки и главным геологом треста «Сталиннефть», обслуживавшего месторождение Биби-Эйбат, и награжденный в 1935 году орденом Ленина – высшей наградой страны, оказался в числе двадцати руководителей нефтяной промышленности Азербайджана, приговоренных к смертной казни.)
«В 1930-х годах около Баксовета висел огромный стенд „СТРАНА ДОЛЖНА ЗНАТЬ СВОИХ ГЕРОЕВ“ с портретами героев труда. Конечно, одно из видных мест среди представителей других профессий занимали нефтяники и среди них два Листенгартена, оба главные геологи трестов: Владимир Львович и Борис Моисеевич – наверно, уникальный случай не только в Советском Союзе (впрочем, в других странах находят иные, более материальные способы отмечать тружеников). С наступлением поры репрессий ряды портретов начали редеть. Исчезли и оба Листенгартена: сперва Владимир, а следом и Борис.
И только в памяти потомков остался этот стенд как символ злой иронии судьбы советского человека» (из книги В. Листенгартена «Моя бакинская семья»).
Борису Моисеевичу впоследствии рассказывали, что Мир-Джафар Багиров (1895–1956), первый секретарь Бакинского городского комитета партии (1933–1950) и первый секретарь ЦК Компартии Азербайджанской ССР (1933–1953), которого называли азербайджанским Берией и азербайджанским Сталиным, сказал «по-сталински»: «Этого не трогать!» Так ему суждено было остаться в живых.
«Разгром бакинской интеллигенции был ужасающий, – вспоминал уроженец Баку писатель Евгений Войскунский. –