– Ты же понимаешь, Хафи, что я не совсем человек. Ни свежий воздух, ни вкусная пища не вернут мне былую внешность. Мне нужны посетители.
– Но разве ты испытываешь недостаток в клиентах? – Он осмотрелся вокруг, зал гудел, бар был набит под завязку.
– Эти выпивохи наутро забудут, как я выглядел и с кем они веселились. Мне нужны такие клиенты, как ты. Кто никогда не забудет мое имя, чьими воспоминаниями я смогу обладать. Пока хотя бы один человек в этом мире помнит меня – я буду существовать. Но стоит всем позабыть обо мне, и… – он щелкнул пальцами, – я исчезну, кану в небытие.
– Чем я могу тебе помочь?
– Ты уже однажды спас мне жизнь. И я перед тобой в неоплатном долгу. Поэтому я не вправе от тебя что-либо требовать. Разве что… – он хитро улыбнулся.
– Что?
– Могу я надеяться на то, что ты оставишь мне в наследство свои воспоминания? В день смерти всё, что ты помнил, станет моим.
– Считай, что они уже твои. Я не верю ни в Бога, ни в загробную жизнь. А трупу воспоминания ни к чему.
– Спасибо, Хафи, – он разлил прозрачную жидкость по стопкам и протянул одну другу. – Выпьем же за это.
Они соприкоснулись стопками и, выпив, закусили охотничьими колбасками.
– Так о чем ты со мной хотел поговорить? – нарушил неловкую паузу Изард. – В письме ты толком ничего не объяснил.
Хафи скептически оглядел набитый битком зал:
– Может, найдем более тихое место?
– Конечно.
Он обратился к харизматичному громиле на другом конце бара:
– Дов, присмотришь здесь?
– Без проблем, Изи.
– Изи? – Хафи вопросительно взглянул на друга.
– Не спрашивай.
Они поднялись на второй этаж и прошли в гостиную. Небольшая комната казалась пустой и безжизненной. На зеленых стенах не было ни картин, ни фотографий. Посреди гостиной стоял одинокий кожаный диван, журнальный столик и небольшая полоска телевизора на стене.
– Располагайся, – махнул он рукой на диван, а сам отправился на кухню поставить чай. – Итак… что ты мне хотел рассказать.
– Я хочу поговорить о дне Солнца, – он замялся. – То есть не совсем о нем. А о том, что там произошло. То есть не о том…
Его мысли путались. Произошедшее на празднике выбило его из колеи. В последние дни он не мог ни о чем больше думать. Что это было, обычная случайность, или предопределение. Левана могла погибнуть в том пожаре…
– В тот день, впервые за долгое время, мы выбрались всей семьей на праздник. Я, наконец, смог позабыть о жутких ночных кошмарах, о шёпоте в голове, о том, что я солдат. Мы катались на дирижаблях, гуляли по набережной, а когда стемнело отправились к аттракционам…