Эрик Берн говорил, что любая классификация – это ложь. Он имел в виду, что это условная система деления явлений, и каждый может делать это иначе. Когда Карл Линней – создатель первой научной единой системы классификации растений и животных – попытался разместить кухонную утварь в соответствии с учеными критериями классификации, то часть этого инвентаря была использована его женой не по прямому назначению.
Даже в естественных науках, например, биологии, где, казалось бы, есть сугубо объективные критерии, связанные с морфологией, то есть строением тела, и физиологией – особенностями его функционирования, все не так однозначно. Казалось бы, шесть ног – насекомое, восемь – изволь отправляться к паукообразным, особо не забалуешь. Тем не менее, по мере накопления знаний и возможностей диагностики критерии деления и сами классификации и там меняются. Так, совсем недавно панды, которые раньше считались енотами, были признаны медведями в соответствии с их генетическим кодом. Похоже, правда, самих панд это особо не взволновало.
А уж в гуманитарных науках и вовсе творится волюнтаристская разномастность. Тем не менее и сам Берн, и другие ученые считают, что классификация – удобный инструмент структурирования реальности, которым стоит пользоваться для противодействия хаосу энтропии. Не будем и мы им перечить. Бабочки с их ультрафиолетовыми способностями, возможно, и не согласны с нашей классификацией разновидностей цвета, но где бы мы были, если бы не обозначили красный, зеленый, желтый и остальные краски жизни? Да, собственно, и у англоязычных собратьев по разуму, например, нет слова «голубой» в его исходном для нас значении. Странно, конечно, но пусть будет светло-синий. Это не отменяет ни важности обозначения частей радужного спектра, ни роли классификации явлений в нашей жизни, а главное – в медиации как разновидности переговоров.
Где классификация – там и определение понятий, они связаны неразрывно. Думаю, для нас, медиаторов и переговорщиков, самое важное – договориться, кто что под чем понимает, не монополизировать истину, а вносить по мере сил творческую упорядоченность в человеческое взаимодействие. Увы, это получается не всегда, но не будем «убирать ладони со лба» в соответствии с мудрым советом Булата Окуджавы.
Будьте готовы – в этой книге полно и явлений, и понятий, и классификаций. Надеюсь, это не засушит древо жизни медиации, а напротив, обогатит почву согласия между нашими замечательными коллегами для его процветания. А самое главное, надеюсь, книга даст вам эффективные инструменты для работы в медиации и переговорах.