Сзади притаившегося в коридоре Фридберта послышался шорох. За спиной робко переминалась с ноги на ногу маленькая девочка в потрёпанном платье с серебряными украшениями поверх. В руках она держала деревянную плошку с горячей настойкой.
– Ты к барону? – поинтересовался юноша.
– Да. Меня хозяйка послала лекарство ему отнести.
– Иди назад. Я сам ему отдам, – протянул он руку.
Девочка шустро спрятала питьё за спиной и упрямо поджала губки:
– Но мне сказано!
– Ой, посмотри, как плохо не слушаться! Ты пролила отвар на пол.
Маленькая посыльная смутилась и покраснела. Она с грустью оценила количество оставшейся настойки и пробормотала:
– Немножко осталось…
– Давай мне, меня ругать не будут. А ты иди. Хочешь новую игрушку или наряд? Вот, держи денежку. И беги, беги отсюда!
Она неуверенно подала ему плошку, взяла монету, но уходить не спешила.
– А если мама спросит, я ей скажу, что ты дал… Хорошо?
– Конечно. А сколько тебе лет?
– Мама говорит, что шесть зим перезимовала.
– Умница, ты старше кажешься. Ну, беги.
– Осторожно, не разлей!
Сияющая от похвалы девочка, дав последнее указание, выпорхнула на свежий воздух: к солнцу, цветам и птицам.
Берт проводил её взглядом и решительно шагнул в низкий проём двери, держа в руках целебный напиток. Данный некогда обет наконец пересилил страх и робость. Юноше казалось, что он идёт в клетку к дикому безжалостному зверю. Таким и был барон до сломившего его события. Однако перед Фридбертом предстал совсем иной человек. То, что увидел юноша, не вязалось с многочисленными рассказами о неисправимом вояке.
Горе до неузнаваемости изменило барона. Его душа стала хрупкой, а характер податливым, как у маленького дитя. Берт сейчас должен был воскресить надежду в сердце покинутого отца, а затем превратить её в веру. Веру, что помощь придёт не от старых, не внимающих его молитвам богов, а от нового всесильного Всевышнего. Того, что может взрастить прощение и любовь даже в душах смертельных врагов и тем более повздоривших близких людей. Юный проповедник знал, что его святой долг помочь прозреть старому вождю. Юноша более не сомневался, по силам ли ему такая задача.
– Берт? Приветствую, – барон поднял руку. Его морщины дрогнули. Устав от одиночества, он старался изобразить улыбку.
– Я осмелился принести вам лекарство вместо той маленькой девочки.