Томас сердито на него покосился и цыкнул:
– Тише ты!
На это Бахрей спокойно ответил:
– Что «тише», дорогой? За милю нас видно! Вон как птахи разлетаются!
Томас взглянул на кружащих над ними птиц и вздохнул.
Миновав заросли, они вышли к подножью горы с лысой вершиной. Томас предложил взобраться на гору и осмотреть оттуда местность. Бахрей не возражал, считая это разумным, а значит – безопасным. Однако все попытки пробиться сквозь густой кустарник ни к чему не привели. Его корявые колючие ветки настолько тесно переплелись, что представляли собой непроходимый массив. Было решено обойти гору по тропинке.
С осторожностью осматриваясь, Томас и Бахрей двинулись дальше. Идти по редколесью было легко. Высокая трава поднималась между похожими на акацию низкими деревцами. Их вытянутые над землей кроны были усыпаны пушистыми нежно-розовыми цветами.
Вскоре они увидели долину. В глубине ее ярко блестело на солнце какое-то строение. Блеск был настолько сильный, что на него нельзя было долго смотреть.
– Это, наверное, храм, о котором говорил разведчик, – сказал Томас.
– Похоже на то, – Бахрей поправил железную шляпу, сползшую на лоб. – Подойдем ближе!
Редколесье внезапно оборвалось и уступило место банановой плантации с молоденькими пальмами. Они были Бахрею высотой по грудь.
– Демоны не будут сажать бананы, – сказал торговец, шагая рядом с Томасом между аккуратными рядами растений.
Томас, соглашаясь, кивнул. Бахрей снял железную шляпу. На солнцепеке она накалилась и жгла голову. Так, со шляпой в руках, он и вошел в лес, который начинался сразу же за плантацией.
Лес не был большим, и через минуту-другую путники вышли к опушке с густой травой. От опушки на добрые полмили серебрилось ковылем поле. На противоположной его стороне раскинулся оазис. Там высился ступенчатый храм. Каждая грань его играла желто-белым огнем в жгучих лучах солнца. Особенно нестерпимо ярко отсвечивала вершина.
Бахрей и Томас замерли в немом очаровании. Не было сил оторвать взгляд от сияния.
Внезапно мелькнула тень, и на плечи упала веревка.