– Там и склад, и опреснитель, и генератор, и подъемник… Я ничего не трогал после Юры.
Они вернулись в дом. Абуладзе извлек из холодильника бутыль из-под воды, наполовину заполненную янтарного цвета напитком, нацедил три стакана пива.
Один подал Монике, стоявшей у кухонного стола, второй отнес севшему на стул пилоту.
– Как оно?
Девушка дождалась, пока Чарли оценит напиток. Лишь когда тот одобрительно крякнул, пригубила и, дождавшись, когда внимание мужчин сосредоточится на ней, эротично слизнула кончиком языка пену с верхней губы.
Кутельский допил стакан залпом, вскочил, наклонился за рюкзаком:
– Моя комната где?
– Справа, – отозвался Лев Саныч.
По пути Чарли зацепился рюкзаком за стеллаж, внутри что-то звонко и нехорошо звякнуло.
– Ой!
Испуганный Кутельский, не глядя ни на девушку, ни на геолога, быстро юркнул к себе в спальню.
– Еще один загадочный клоун, вы давно знакомы-то? – улыбнулся Абуладзе.
– Не. Недавно. На корабле познакомились.
Моника покраснела, словно была в чем-то виновата, и отвернулась, собираясь уходить. Геолог проводил ее плотоядным взглядом.
Потом посмотрел на формулу, застывшую на мониторе.
«Так-так. Если эта формула неправильно описывает гравитационное поведение обеих Салактион, значит геологическая модель планеты неверная. И гибсоний я ищу не там, где следовало бы. М-да. И попка хороша. И веночек из ромашек – самое то…»
Вроде бы ничего особенного, но уснуть в первую ночь на новой планете способен только обладатель кожи слона и нервов, толщиной с канат.
Кутельский не имел ни того, ни другого. Наоборот.
Ворочаясь в своей постели, Чарли вспоминал о том, как его родители в один голос твердили, что у сына чересчур тонкая душевная организация.
«Очень может быть…»
Но пилотом истребителя космического флота Кутельский стал вопреки желанию родителей.
«Хотя зачем себя обманывать? Я же видел свое досье. «Неуравновешен. В экстремальной ситуации теряется. В быту склонен к меланхолии. В бою на Эгаро проявил героизм. Награжден медалью за храбрость». Медальку в утешение дали и списали по ранению. Но я им еще покажу меланхолика!»
Чарли вздохнул, сел: «Нет, уже не уснуть».
Пилот оделся и направился в ангар. После тщательной инвентаризации он навел порядок среди инструментов и оборудования. Теперь все было отсортировано по размеру, отмыто, вычищено. Все, что можно было упаковать, Кутельский аккуратно обернул в пластик. Несколько раз пилот обошел стеллажи, запоминая, что где лежит. Кое-что подписал маркером. Окинул взглядом плоды своего труда. Идеальный порядок.