Его ненаглядная бабуля. Из всех драгоценных камней она ценила только яхонт лазоревый.
– Не камни, а кусочки небес. Сапфир – магический камень все-таки! Талисман любви, – искренне восхищалась старушка.
– Всего лишь оксид алюминия, бабуль. Химическая формула: AI2O3. Разновидность минерала корунда. Твердость по шкале Мооса: девять. Камень царапается только алмазом или схожими по твердости веществами. Плавится при температуре 2040 градусов. И никакой романтики вкупе с магией! Обычный камень, бабуль, – по-доброму смеялся внук в ответ.
Старушка лишь снисходительно махала своей старческой ухоженной рукой (тонкие пальцы унизаны сапфирами) – а, мол, много ты понимаешь, балбес, – в вас, в мужчинах, романтики ноль целых ноль десятых!
В этой, активной до бесед, немолодой женщине, была какая-то природная способность очаровывать людей на раз, не прилагая никаких усилий. Она слушала внимательно, смотрела прямо, задавала много вопросов и не перебивала, – ценила каждого собеседника. Была рада гостям: наливала чай в красивые фарфоровые чашечки, угощала сладостями и с интересом расспрашивала о том о сем каждую из представленных ей внуком девушек. Беседовали о жизни, о книгах, о … О многом. С его добродушной бабулей можно было говорить долго и о многом.
Старушка умела увлекать разговором. Даже самые холодные красавицы таяли после таких вот, почти семейных, посиделок. Сердца их смягчались и плавились, превращаясь в мягкий податливый воск, из которого ему можно было лепить все, что угодно. А затем, спустя время, когда уже все было слеплено и интерес испарялся, он тихомолком уходил, между делом оставляя свой отпечаток в очередном покинутом им женском сердце.
Бабушке все его зазнобы нравились. Все как одна. Она никого не критиковала: в любой находила изюминку и неоспоримые положительные черты. Потому что: если внук выбрал – значит девушка хорошая. Если ему нравится на данный момент, то и ей тоже нравится.
– Ну и юбошник ты! Ну и юбошник! И когда ты уже остепенишься? – говорила бабуля. И, по-свойски взъерошив густые волосы внука своей старой морщинистой рукой с непременным аккуратным маникюром и нанизанными на каждый палец кольцами, добавляла: – Любимый ты мой! Драгоценный. Сапфирчик.
Она всегда целовала внука в макушку: целовала нежно и когда он был маленьким сорванцом, и когда вырос и превратился в красивого мужчину. В ответ он нежно обнимал эту родную, пахнущую ванилью, женщину и чмокал ее в сморщенную, словно печеное яблоко, щеку.