Исповедь грешника. Том 1. Гордыня - страница 30

Шрифт
Интервал


«Рисовать»

– Ирван.

Снова глаза, цвет которых продолжает меня преследовать. Такие же большие и так же окружены усталыми мешками и непонятной, но свойственной только им надеждой.

– Ушайк.

Кивнув ей, я вымученно попытался улыбнуться.

– Спасибо, девочка.

Желудок едва слышно завыл, но голод уже не ощущается. Приятная фишка организма. Когда день-два не пичкаешь его едой, он как высокомерная фифа говорит, что справиться и сам, но вот только когда резервы заканчиваются фифа начинает беситься.

Взяв хлеб с протянутых рук, я постучал его по полу, а после провёл уголком по каменной стене. Осталась чёрточка.

«Идеально»

Облизнув пыль с губ, я медленно приподнялся. Вдохнул.

«Сейчас бы сигарету»

Пожевав губы, нанёс на уровне головы первый штрих. Медленными, но размеренными движениями, отдающими лёгкой болью, наметил основные пропорции, после чего началось самое интересное.

Закончил я когда в темнице, всё это время освещаемой лишь тусклой лампой из коридора, зашевелились люди.

– Ха-ва-ха.

Холодный пот стекает по бледному лбу, стёртые чуть ли не до крови пальцы, сжимают оставшийся с ноготок камешек. Это всё что осталось от кисти, с которой я начинал.

– Закончил.

Отойдя на шаг назад, чтобы вполне насладиться своим творением, я выронил остаток кисти.

Картина

«Червь прыгает, хоть уже и знает, что не достигнет цели. Он продолжает. Но потуги лишены надежды. Крики людишек, только больше ввергают его в отчаяние»

Огромный червь, объёмный, сложно представить, что он нарисован, но и живым назвать язык не повернётся.

Танцуют огоньки вокруг существа, готового достигнуть солнца. Так он, не имея глаз и лишь чувствуя, видит их.

Сверженный с небес он тянется к солнцу, тянется к жизни, к жару, неудовлетворённый скудным теплом людей.

«Он лишь существо, жаждущее тепла»

– Охх.

Со спины раздались вздохи.

– Ив оглядет.

Улыбающийся парень тот, что с угла, встал возле моего холста. Его плечи опасно близко приблизились к туловищу червя. Композиционному центру картины.

Его появление выдернуло из транса, я начал слышать перешёптывания. Меня окружили, нет. Не меня, а картину.

В их глазах я вижу то, что и должен. Восхищение, конечно, незаслуженно преувеличенное, словно у детей.

– Лехет ирулей.

Говоря с ехидной улыбкой, парень собрался грязным костлявым пальцем коснуться плода моих трудов.