Шурша юбками, молча, с сочувствующими, а иногда и любопытными взглядами, они шли мимо меня, сбегая с тонущего корабля, словно крысы. Зал постепенно пустел, но с каждой секундой улыбка моя становилась все шире.
Если бы дракон ее видел, он бы сжег меня прямо на месте, но мужчина не мог ее увидеть. Как не видел никто другой. Кроме Беральда, который уходить не спешил.
Подойдя ко мне, несостоявшийся жених вдруг взял меня за руку, переплетая наши пальцы. Сказать, что я была удивлена, – это ничего не сказать.
– Вы всегда можете рассчитывать на меня, – произнес он с самым серьезным выражением лица. В его глазах читалась решимость, вызвавшая у меня благодарную улыбку. – Можете не отвечать сейчас, я все понимаю, но мое предложение по-прежнему в силе. Я придумаю что-нибудь. Дайте мне сутки, и я придумаю, как вам помочь, – прикоснулся он губами к костяшкам моих пальцев. – И ваша улыбка… Она действительно прекрасна. Вы поразили меня в самое сердце.
– Знаете, – забеспокоилась я за нового знакомого, который искренне желал мне помочь. – Я почему-то уверена, что дракон это сердце может с легкостью вырвать. Не стоит подвергать себя опасности.
– А это уже мне решать. Все будет хорошо. Я сумею вам помочь.
Еще раз приложившись губами к моим пальцам, Беральд ушел вслед за остальными гостями, но загадочная улыбка не сходила с его лица. И вот вроде бы все хорошо, все прекрасно. Мужик сказал, мужик попытается сделать, но внутри…
Складывалось стойкое ощущение, что этот спектакль был воспроизведен исключительно для меня. Ледяной дракон представлялся режиссером. После его слов: «Стоп. Снято. Все свободны», – все, собственно, и разошлись, четко указывая мне на то, кто на этом празднике жизни главный. Да только внезапное желание подгадить ближнему своему внезапно трансформировалось во вполне подходящий ситуации план.