– Роб…
Мужчина нехотя прервал ласки, но встал, освободив себя от рубашки и расстегнув ремень брюк. Несколько секунд они жадно целовались, стремясь раствориться в движении губ, стать ближе, а затем Роб резким, глубоким толчком взял её, позволив протяжно вскрикнуть от восхитительной боли, пронзившей все ее тело.
Несколько медленных движений, позволяющих привыкнуть к наполненности и вот они уже не сдерживают себя: движения Роба ритмичные и грубые, но Тесс с силой двигается навстречу, торопясь насладиться этой запретной близостью, получить все без остатка. Комната наполняется звуками страстного, безумного секса. Поцелуи чередуются с укусами, а руки сжимают все сильнее, впиваясь в кожу. Девушка ложится на капот, сжав запястья брюнета, крепко держащего ее за талию. От вида покорной, выгибающейся под его ласками Тесс, Роб теряет контроль. Остановившись, он переворачивает девушку на живот и вновь берет ее сзади, навалившись сверху и зажав рот ладонью. Зубки Тесс тут же впиваются в кожу, но брюнет продолжает безжалостно вколачиваться в хрупкое тело девушки, тихо рыча от удовольствия и целуя шею и плечо Тесс.
Они кончают практически вместе, с разницей в несколько секунд и девушка, сжимая его изнутри, чувствует, как он заполняет её, как дрожат его губы, когда Роб с неожиданной нежностью целует, совершая финальные толчки и не желая покидать её тело.
– Я тебя люблю… – шепчет он еле слышно, а затем, с лёгким стоном разочарования, отстраняется.
Тесс приподнимается, уперев ладони в капот машины. Безумно дорогой автомобиль её мужа матово блестит в тусклом свете одинокой потолочной лампы. Девушка невольно усмехается: завтра, когда они сядут в неё, чтобы отправиться домой, Тесс будет думать лишь о том, как Роб жестко имел ее и эти возбуждающие воспоминания помогут скоротать невыносимое время в обществе супруга.
– Где Сэм?
Роб уже привёл себя в порядок и теперь, подняв ее платье с пола, стоял рядом, ожидая, пока Тесс будет готова его надеть.
– Уснул в баре. Ничего нового. А где твоя жена?
– В дальней спальне, – спокойно ответил брюнет, помогая ей расправить замысловатые переплетения лямочек на спине. – Кажется, у неё мигрень.
Девушка криво усмехнулась и смело встретила взгляд Роба, когда он, легонько сжав ее подбородок, заставил посмотреть на себя. Любой, кто увидел бы их в эту минуту понял бы, что слова, сказанные мужчиной на пике удовольствия, не были минутной слабостью. Карие глаза Роберта Хилла светились неприкрытым обожанием.