Рим, 7 марта 1933 года
Квартира семейства Белладонна
На пороге своего сорокашестилетия Маддалена Сплендори все еще оставалась привлекательной женщиной с гладкой кожей, пухлыми губами и иссиня-черной копной волос. Лишь взгляд, в котором порой проскальзывали печаль и тревога, выдавал ее возраст.
Робкие лучи мартовского солнца еще не успели пробраться в спальню, где Маддалена нежилась под льняными простынями. Все остальные были уже на ногах – до нее долетал топот слуг, сновавших из кухни в овальную гостиную и обратно. Ее муж по обыкновению уже встал, чтобы за чашкой кофе пролистать утреннюю газету. Сначала Маддалена села, свесив с края кровати длинные, все еще стройные ноги, затем поднялась, накинула поверх плотно прилегавшей к телу ночной сорочки шелковый кружевной халат персикового цвета и босиком подошла к зеркалу, чтобы привести в порядок длинные кудри. Уже много лет настой черного чая помогал ей прятать седину, возвращая волосам их натуральный темный цвет. Еще со времен юности, когда Маддалена прогуливалась по улицам родного Антиколи, роскошные непослушные кудри были ее гордостью.
– Доброе утро, синьора! – раздался голос Лизетты, служанки, спешившей в гостиную с дымящимися тостами. Ответив на приветствие кивком, Маддалена нехотя проследовала к мужу в овальную гостиную.
Прикоснувшись к ручке, она легонько толкнула дверь. В полутемный коридор из высоких окон гостиной мощным потоком хлынули солнечные лучи. От неожиданности Маддалена невольно зажмурилась. Войдя в комнату, она сразу же направилась к круглому столику, за которым завтракал Федерико, держа в руках газету. Не заметив появления жены, тот сосредоточенно просматривал «Коррьере делла сера» и что-то раздраженно бурчал себе под нос.
– Доброе утро, дорогой! – воскликнула Маддалена, усаживаясь напротив.
Оторвавшись от газеты, Федерико улыбнулся.
– Доброе утро, любимая. Прости, я настолько погрузился в мировые новости, что не заметил, как ты вошла. Все это меня порядком беспокоит.
Улыбнувшись, Маддалена налила кофе в фарфоровую чашку.
– Что пишут?
Помрачнев, Федерико сложил газету пополам и бросил на стол, чтобы Маддалена смогла прочесть заголовок на передовице.