– Будет хорошим тоном послать два письма, граф: одно для мадемуазель Катрин, а другое – для мадемуазель Франсуазы, – произнёс де Сент-Эньян, который всё это время мягкой походкой прохаживался за спиной у де Вивонна. – Даже если они сёстры.
– Но зачем? Не проще ли послать одно письмо с малышом де Виллеруа? Он-то наверняка сумеет заручиться их согласием – они же его сёстры! – возразил Луи-Виктор и отложил перо, собираясь размять пальцы после долгих упражнений в каллиграфии.
– Мой дорогой граф, это будет моветоном, – негромко изрёк де Сент-Эньян и обратился к Людовику:
– Любые письма с приглашением, просьбой, даже приказом могут быть написаны от имени короля. Это так. Официальные письма – тем более! Но сейчас речь идёт о приглашении на прогулку в кругу друзей. И к тому же в обществе прекрасных дам и блестящих кавалеров, – граф дипломатично кивнул в сторону де Вивонна, который краснел от только что прозвучавшего в его адрес упрёка. – А посему каждое письмо с приглашением должно быть составлено так, как если бы было послано только одному адресату, лично. Таким образом, сир, вы покажете ваше особое расположение к каждому приглашённому, – и тут он неожиданно улыбнулся и уточнил:
– К каждой из них. Именно этот жест поможет вам заручиться их личным благоволением к вам, сир.
– А разве они уже не благоволят мне? – спросил Людовик, небрежно помахивая перед собой листом с собственноручно написанным приглашением для одной из воспитанниц в свите королевы.
– Да, это так. Они благоволят своему королю. Но ведь личное расположение и дружба ценятся гораздо выше! Не так ли, сир?
– Зависит от того, чьё именно, – обронил Людовик, скрывая смущение.
Он наклонился над сложенным втрое листом бумаги, чтобы надписать на обороте: «Для мадемуазель Олимпии Манчини. Лично в руки». Отложив лист поодаль от себя, он подумал с минуту, снова взял его, развернул и дописал короткую строчку внизу прямо под размашистой подписью. Украсив это дополнение вензелем с завитками и дурашливым рисунком в виде цветочного бутона, Людовик оглянулся и бросил молниеносный взгляд назад.
Де Вивонн в это же самое время сосредоточенно выводил незатейливые строки послания для одной из сестёр де Невиль, а де Сент-Эньян с безучастным видом стоял у окна, наблюдая за хороводом снежинок, кружащихся на фоне серо-голубых туч.