Восьмой смертный грех - страница 27

Шрифт
Интервал


Надо отдать должное Занозе, водит она очень даже недурственно, вопреки стереотипу обо всех блондинках. Ловко и проворно скрылась в начинающихся сумерках из моего вида. Медленно последовал в том же направлении. Мне хотелось выдать себя как можно позже и, наконец, узнать ответ хоть на один вопрос.

Какого хрена она здесь забыла? Твою мать, каких-то пять минут назад этого вопроса и в помине не было.

Тяжело вздохнув, я с поднимающейся тревогой оглядел унылые серые полуразрушенные постройки, выискивая белую машину. Ну вот куда она делась? Нет, она не могла никуда ни уехать, ни свернуть. Просто-напросто некуда больше. Она должна быть здесь! Вот что она здесь делает? Одна в таком совсем не девчачьем месте. А одна ли?

   Бл., я даже вариантов предположить не могу, зачем она в этом месте. Всё это крайне странно.

За внутренними покосившимися воротами я нашёл припаркованную и пустую машину.

Остановился и вылез, прислушался. Тихо даже как-то слишком, что настораживает.

Что-то я мнительный в последнее время стал. Может, мне показалось? Не она это вовсе? Скорость ведь приличная была. В любом случае за рулём была девчонка. Только зачем может понадобиться ехать в такое место? Так, по-любому, я должен убедиться, что это не Дана. Или Дана. А там по обстоятельствам.

Оглядевшись и не обнаружив никого, я двинулся вглубь заброшенной территории, по пути заглядывая в доступные здания и пытаясь уловить признаки присутствия людей. Через бесконечные минут пятнадцать беспочвенных поисков в потёмках, я уже решил ворачиваться и просто ждать около машины, как позади меня послышался тихий голос.

– Повернись, медленно.

Я, безусловно, повернулся на голос, который узнал мгновенно. Просто не мог не узнать её голоса. Ведь слышу его уже почти неделю в голове, в сознании, во сне. Вот только вопреки её требованию, сделал это быстро и в тот же момент получил резкий удар в район затылка. На какое-то мгновение меня оглушило и дезориентировало от боли. А потом я услышал такой милый сердцу звук и совершенно плевать, что совсем неласковых слов.

– Глеб?! Твою мать! Ты какого хрена здесь делаешь? Царь, да уйди ты! – отталкивая от меня радостного пса, ну хоть кто-то мне рад, она прислонила меня к стене.

Подавил стон и схватился за голову, давая себе возможность очухаться и не заржать.