– Но каким?
– Распутаем цепь постепенно. Есть что-то неестественное в крайнем ее звене – странной и внезапной дружбе молодого испанца и Скотт-Экклза. Инициативу проявил первый. На следующий же день после знакомства он является к Экклзу в гости на другой конец Лондона и продолжает поддерживать с ним тесное общение, пока не заманивает его в Эшер. Что ему понадобилось от Экклза? Чем тот привлекателен? Да ничем. Умом не блещет – куда ему до какого-нибудь латинянина с его подвижным интеллектом. Тогда почему Гарсиа из всех, с кем был знаком, выбрал для своих целей именно Экклза? Обладает ли тот каким-либо выдающимся качеством? Да, скажу я. Он приличнейший человек, само воплощение британской респектабельности. Такому свидетелю другой британец легче всего поверит. Вы сами убедились: ни одному из инспекторов не пришло в голову усомниться в его куда как странных показаниях.
– А что он должен был засвидетельствовать?
– В итоге он не засвидетельствовал ничего, но при ином повороте событий мог бы засвидетельствовать очень многое. Так мне видится это дело.
– Понятно, он должен был засвидетельствовать алиби.
– Вот именно, мой дорогой Ватсон, он должен был засвидетельствовать алиби. Предположим, обитатели Вистерия-Лодж были соучастниками какого-то заговора. Осуществить задуманное, в чем бы оно ни состояло, планировали, скажем, незадолго до часу ночи. Вполне возможно, что они подвели часы и Скотт-Экклз отправился в постель раньше времени; во всяком случае, похоже, что, когда Гарсиа говорил про час ночи, на самом деле было не больше двенадцати. Если бы Гарсиа успел сделать свое дело и вернуться до названного часа, у него был бы убедительный ответ на все обвинения. Англичанин с незапятнанной репутацией готов поклясться суду, что обвиняемый не покидал своего дома. Это была бы гарантия от неприятностей.
– Да-да, понятно. Но как с исчезновением остальных?
– Не располагаю пока всеми нужными фактами, но не думаю, что столкнусь с неразрешимой задачей. Было бы ошибкой заниматься гаданием при недостатке данных. А то потом, незаметно для самого себя, станешь подгонять данные под свои домыслы.
– А послание?
– Как там было сказано? «Цвета наши собственные, зеленый и белый». Похоже на скачки. «Зеленый – открыто, белый – закрыто». Очевидно, знак. «Парадная лестница, первый коридор, седьмая справа, зеленое сукно». Место встречи. За всем этим может обнаружиться какой-нибудь ревнивый муж. Предприятие явно опасное. В противном случае она бы не написала «Бог в помощь». «Д.» может послужить указанием.