Ладно, ты прав, нечего киснуть, мой улов ещё впереди, может, под той корягой.
– Ага, сомище матёрый, эдак с хорошего кабанчика.
– Если очень повезёт, то и сома поймать можно, да разве его удержишь.
– Сом – штука знатная, добыть такого, да в графский замок на кухню отволочь. А за это де-енежку дадут…
– Догонят, и ещё добавят. Размечтались!
– Слышь, а прачки говорили, будто под Гнилыми Мостками рыбина живёт чуть не с лошадь. Вот бы поймать!
– Весу в тебе не хватит эдакую зверюгу удержать. Тут пять взрослых мужиков не справятся.
– Чем ты ловить собрался? Для такого страхолюда что твоя удочка, что соломинка – тут сеть нужна, без сети никак.
– Знаток выискался! – Он твою сеть мигом в клочья порвёт.
– Ага, порвёт, проглотит, да рыбаками закусит – знаешь, у него глотка какая? – Гам, и ты у него в брюхе!
Гнилые Мостки не напрасно так прозвали – здесь давно уже никто не стирал бельё, чёрные брёвна частью обвалились, частью скользким мохом поросли. И вода под ними стояла тёмная, непрозрачная.
– Может, и впрямь, с лошадь та тварюга?
– Кто ж её знает, только прачек туда ни за какие коврижки не заманишь.
– А вот бабка Дранкова…
– Драниха чёрта не испугается.
– Насчёт чёрта не скажу, да только она одна сюда стирать ходила, всё смеялась над глупыми бабами…
– Там же вода мутная!
– Это у берега, а чуток подальше – чистая как стёклышко.
– И что?
– А то. Полоскала она как-то бельё, а кто-то как рванёт простыню у неё из рук, насилу старуха удержалась и в реку не бултыхнулась, и тут из воды зверюга огромЕнная зелёным хвостом плюсь, да тиной вонючей в лицо, да хвать за руку! – Скользкая. Холодная. У Дранихи чуть сердце с перепугу не остановилось, чудом баба вырвалась, а уж верещала – за городской стеной было слыхать.
– Враньё!
– Всё тебе враньё. А Хромой Игнась? Вот, только дня три назад шёл он мимо тех же Мостков…
– Из корчмы?
– А хоть бы из корчмы. Дёрнуло Игнася зачем-то с пьяных глаз на Мостки полезть, а из воды от такая голова как высунется! Как жуткие бельма выпучит! Как пасть зубастую раззявит! Игнась бежать, да его словно кто держит. Как спасся, как вырвался, сам не помнит, только поклялся теперь Гнилые Мостки за три версты обходить.
– Он бы лучше корчму поклялся за три версты обходить.
Под разговоры ребята потихоньку сматывали лески. И тут вдруг у Иржика поплавок резко дёрнулся и ушёл под воду, удилище напружинилось, выгнулось дугой.