– Александра, – напомнил Станислав. – Ушибы, сотрясение, больше ничего. Бампер у «Хюндашки» оказался мягкий. Ну или у неё кости крепкие.
– Амнезия, – заметила Галактионова и, когда Станислав зыркнул на неё, поспешно отвела взгляд.
По всему выходило, что Константин Михайлович слишком близко к сердцу принял на себя роль крестного отца, когда вытаскивал Галактионову из купели: ничем иным Станислав не мог объяснить ни ее присутствие в кабинете, ни в своей жизни вообще.
Неистребимое.
Неисправимое.
Назойливое присутствие.
Станислав хрустнул шеей и посмотрел на часы.
Было 10:40. Из оконного проёма, где двое рабочих устанавливали стеклопакет, дул холоднючий сквозняк. Пахло горячим пластиком от чайника и травами – из отцовского пакета «Крымского сбора». Неразборчиво трепался моноблок, показывая неизвестно кому выпуск новостей, а Галактионова, не прекращая, стучала и стучала ручкой.
– Амнезия, – повторил отец.
Чайник щёлкнул, выключаясь, и Станислав с трудом подавил желание ещё раз хрустнуть шеей.
Отец налил воду в чашки, поставил их на стол и вытащил из застекленного шкафа засушенное «юбилейное» и не менее засушенные «голландские вафли». Кроме еды, в шкафу руководителя следственного отдела почти ничего не было: одна папка-регистратор, одна фотография усатого мужчины («Учитель, без комментариев»), одна икона с Георгием Победоносцем.
Отец уселся и постучал обкусанным ногтем по своей чашке.
– Сбор прошлого года.
– Ты про чай или печенье? – пошутил Станислав.
– Очень смешно. Версии?
Станислав пожал плечами.
– Анализы на наркотики и алкоголь отрицательные. М-м…
Он открыл рот, но так и не нашёлся с продолжением и залил в себя «прошлогодний сбор». Трава травой. Галактионова взяла одно «юбилейное», скептически осмотрела и попробовала укусить. Отец последовал её примеру.
Несколько минут все молча хрустели печеньем, прихлёбывали, стучали чашками о т-образный стол.
– Не то чтобы версия… – начала Галактионова с набитым ртом, – теория…
Станислав вновь посмотрел на неё уничтожающим взглядом. Галактионова села ровно, дожевала «юбилейное» и, как отличница, положила обе руки на стол.
– Они шли два километра по шоссе. По разделительной полосе. С огромными баулами вещей. Это слишком целеустремленное действие. Если спросить психолога…
– Ты не психолог, – перебил Станислав, – а физик-недоучка.