– Ты недооцениваешь силу молитвы, брат, – Мирай втянул посвежевший воздух и улыбнулся.
– Да? – голова побратима едва заметно качнулась, волосы упали на плечи, – тогда почему до сих так много дерьма вокруг, неужто никто кроме тебя не молится?
– Неужели ты думаешь, – улыбка праведника стала шире, – что Богу нужны наши молитвы, чтоб узнать наши помыслы, Он помогает нам всегда, только мы не всегда в состоянии принять его помощь, – раскосые глаза Мирая сузились еще больше, – знаешь почему… потому что помогает он душе, а желания наши диктует тело, – тон праведника стал жёстче, – Господь, не мальчишка на побегушках, Он не обязан отвечать даже чистым душам, Он делает это по своей доброй воле, а что уж говорить о тех, кто не следует Его заповедям? Нет, брат, Он не будет потакать слабостям людской природы, мы сами в ответе за то, что натворили.
– Ладно, ладно, – воин добродушно усмехнулся, – ты то у нас чистенький, получил ответ?
– На счет чистоты не уверен, – глаза Мирая невольно скользнули по песчаным барханам, пустыня милостиво спрятала каждую смерть, но праведник отчётливо помнил, как смешивалась черная и алая кровь в рейдах зачистки, как его тело трясло от гнева, страха и боли, как образы, восставшие во снах, не давали покоя… ему было далеко до спокойствия чистого сердца, но судьба даровала ему именно этот путь и сворачивать с него он не собирался, – а ответ да, появился – думаю сегодняшняя вылазка станет переломной.
Солнце наполовину скрылось за горизонтом, колючий ветер пустыни резанул по открытым участкам кожи. Мирай спрятал лысый затылок под большим тяжелым капюшоном, на лицо легла плотная повязка. Бросив последний взгляд в сторону Ховера, праведник развернулся и кивнул побратиму. Пора.
…
Пропускной пункт встретил ребят затхлым воздухом и небольшой очередью. Форма учеников монастыря могла бы приоткрыть им двери вне очереди, воинов часто нанимали, как служащие, так и частные лица, но побратимы решили не светиться. На них была довольно простая, но прочная и удобная одежда наемников, капюшоны и платки по-прежнему скрывали лица. Подойдя к концу очереди, ребята пристроились к редкой шеренге людей. Уставшие потемневшие лица и сутулые спины жителей пригорода прятались под безразмерной одеждой, на плечах помятым мешками висели сумки с добычей. Запах песка и зноя впитался не только в материал, но и в огрубевшую кожу. Бедность окраин толкала людей на выходы в пустыню. В надежде отыскать что-то ценное, они из дня в день ковыряли пески вокруг города.