– Давно ждете?
– Сто лет.
Мужчина перенес вес тела на одну ногу и хотел скрестить руки на широкой груди, да зеркало помешало.
– И что вы предлагаете?
– Для начала обменяться номерами телефонов и позволить мне уйти. Я очень хочу согреться!
– Ага, а потом ищи-свищи вас.
– Стала бы я тогда дожидаться вас?
И то верно. Но все равно сомнения оставались. Пока он раздумывал, Забава трясущимися руками достала телефон из сумочки и разблокировала его. Выжидательно посмотрела на мужчину. Он продиктовал цифры, но руки так трясись, а пальцы онемели, что она едва не выронила телефон. Тогда мужчина забрал его, сам набрал номер и приложил трубку к уху. Из кармана толстого грубо скроенного и наверняка очень теплого тулупа послышалась вибрация. Он вернул телефон Забаве, и она на негнущихся ногах поплелась в сторону дома, не веря своему счастью. Мужчина смотрел некоторое время ей вслед. Покачал головой. Достал телефон, открыл «пропущенные вызовы» и сохранил ее контакт. «Подснежник».
Это был чертовски длинный день, и он чертовски устал. Тот, кого Забава приняла за Гризли, перешагнул порог своей квартиры и тяжело опустился на табурет. Вернее, на обрубок ствола молодой сосны, отшлифованный, покрытый лаком, служащий табуретом. Он устало прислонился спиной к стене и откинул голову. Тихий стук означал, что голова тоже нашла точку опоры на стене. Закрыл глаза и мысленно прокрутил день с самого начала. Голова продолжала раскалываться, аспирин не помогал. Он вообще не планировал садиться за руль раньше обеда. Ладно, он и не планировал пить оба дня как не в себя. Но и пустить пьяного Сашку одного в город тоже не мог. Он хотя бы вырубился накануне вечером и ночь проспал, в отличие от Сани. Отодрал прилипший к пересохшему нёбу язык и почавкал им во рту с глухим звуком. Сколько он выдузил? Два-три литра минералки? Хоть бы хны. Нарисовался в офисе, раздал поручения. Явился в таком виде к заказчикам, разговаривал с ними, перегаром дышал. Мерзость. Он даже думать не хотел, какое оставил о себе впечатление. Время покажет. Время и оформление сделки.
Оторвал себя от стены и наклонился снять тяжелые самодельные унты. Он почти услышал скрип своего сгибающегося тела под натиском тулупа. Пожалуй, стоит снять сначала его. Соображалось совсем туго. Проделав это непосильное дело, он отправился в ванную. Одна портянка сползла и тащилась следом, пока он брел. На ходу через голову стянул свитер и не вписался в дверной проем. Черт бы побрал эти крохотные квартирки!