Когда она рассказала об этом Тарии, та просто пожала плечами и посоветовала не волноваться, заодно поделившись новыми знаниями.
Об Эфире тессарские видящие знали немного. По сути, лишь то, что это нематериальный мир, каким-то образом связанный с магией.
– Кажется, вся магия берется оттуда, – говорила Тария. – Прости, девочка, но больше я не знаю, никто из наших не знает, только сиды и маги из-за моря.
Помимо магии, Луция училась травничеству и целительству. Как часто любила говорить ее наставница, ''одной магии мало, особенно нашей – слабоватой''. Сегодня, например, она, осмотрит эту поляну, заодно тренируя свой дар, убедится, что на ней нет ничего опасного, а завтра они с Тарией придут сюда уже вдвоем и…
Резкое, будоражащее кровь, чувство опасности появилось внезапно, словно кольнув сердце кинжалом. Быстро махнув рукой, Луция воспроизвела в уме нужную формулу. Угол ее зрения тут же изменился, отдаленные деревья стали гораздо ближе, и девушка четко и ясно разглядела прячущихся среди их ветвей крупных, на голову выше любого человека, существ, словно слившихся с зеленью листвы. Не позволив нахлынувшему страху затопить сознание,
Луция резко прервала заклинание и медленно стала отступать к выходу из поляны, стараясь не дать наблюдающим за ней тварям понять, что они замечены…
''Стой!'' внезапно ясно и четко прозвучало в ее голове, и колени тут же предательски подогнулись, заставив ее буквально рухнуть на траву. На миг ее сознание словно сдавило тисками чужой злобной воли, заставившей замереть на месте и мешавшей двигаться.
В то же время, из-за деревьев вышли три крупных ящера в набедренных повязках и целенаправленно направились в ее сторону. Двое имели коричневый окрас, видимо помогавший им, скрываясь, сливаться с деревьями. Третий, с зеленой чешуей, своим ростом и крупным сложением выделялся даже на фоне собратьев. Его желтые, змеиные глаза, не отрываясь, смотрели на девушку, гипнотизируя и подавляя волю.
Единственным, что не давало Луции окончательно забыться, была мысль о том, что она отвечает не только за себя. Эта мысль росла, заполняла почти подчиненное чужой волей сознание, и вот, в какой-то момент, неимоверным усилием освободив разум от чужого влияния, она тут же окутала его защитой, которой ее научила Тария.
Затем, резко вскочив на ноги, она бросилась бежать.