– Отлично. Берем и идем.
– У меня так много вопросов, – протянула Тирна и взяла записку. – Если ты не знала где кухня, но пришла за сахаром и… Ты не удивилась записке?
– Моя лиса любит сладости. И ворует. Увы.
– Моя фантазия болит, – фыркнула Тирна. – Погоди, вот, пересыпай в кастрюлю. Мало ли, может, они маячки поставили.
Но выйти девушки не успели – кто-то торопливо бежал к двери.
– Сюда, – Тирна показала на соседний шкафчик.
За считанные секунды они забились в шкаф. Первой залезла Тирна, за ней Грета с кастрюлей сахара.
– Сюда-сюда, дерр Ферхара! Вот он, наш сахарный вор! Вот!
В кухне вспыхнул яркий свет. Он проник сквозь щели в шкаф, и Грета зажмурилась.
– Почему я? – спросил Алистер, и мэдчен Линдер поразилась тому, каким смертельно усталым оказался его голос. – Целый особняк народу. Мора Мух… мора Вирстим, Ванда, Калеб и Коб. Но дернули вы меня.
– Так а кого же? – поразилась неизвестная женщина. – Муху я боюсь, Ванда спит, она устала. Калеб и Коб сбежали в город, в бордель. Они молоды, им нужно. А вы…
– А я хотел проспать всего одну ночь, эйта Крита. То вам мерещится пятихвостая лиса, то у вас сахар тает в воздухе. Теперь сахарный вор. И пустая кухня.
Скрип открываемых дверец и задушенный хрип. А следом отборная женская ругань и хрипловатый, заразительный смех Алистера.
– Что там? – едва слышно спросила Грета.
– А я все на место поставила и написала на записке: «Спасибо, еще приду», – прошептала Тирна, прикасаясь губами к уху Греты. – Чернила вытянула и ее же почерком написала.
– Они здесь! Здесь! Надо искать! О-о, что я с ними сделаю! – взвыла эйта Крита.
Грета обреченно прикрыла глаза. Сахар нужен для Финли, но если их поймают… Сахар отнимут, потащат на разбирательство, а подруга за это время истечет своей призрачной кровью и умрет.
По щекам потекли горячие слезы. Кровь стучала в ушах, и сквозь этот шум Грета слышала, как стучат створки открываемых и закрываемых шкафов. Закусив губу, она обреченно ждала.
– Может, вылезем? Вроде как сами сознались? – шепнула Тирна. Ответить Грета не успела.
Створки распахнулись, и мэдчен Линдер увидела перед собой чуть помятого, уставшего Алистера. Криво улыбнувшись искусанными в кровь губами, она крепче прижала к себе кастрюлю с сахаром.
Дверцы резко захлопнулись.
– И здесь тоже никого, – властно произнес Алистер. – Эйта Крита, пересмотрите меню и изымите из него сахар. В конце концов, девушки, как правило, следят за фигурой. Вместо сладкого фрукты, неслащеный чай. И все такое. Здесь главный повар вы, а не я.